мне только поставили диагноз, я пыталась провести собственное исследование, но с треском провалилась. Набрав в интернет-поисковике “рабдомиосаркома”, я получила в ответ 846 тысяч ссылок. Чересчур мною для редкого вида рака. Я захлопнула крышку ноутбука. Я чувствовала себя так, будто каждая из этих ссылок убивала мои мечты. В общем, я счастлива, что предоставила своей семье делать эту работу. У меня же работа только одна: химия. Чтобы мне стало плохо, а потом хорошо. Этим я и занимаюсь. Единственный пункт в моем списке дел – выжить. Я лежу в постели, решив оставить весь этот бардак за скобками. Меня ничто не трогает, даже боль при введении капельницы или когда меня тошнит в ведро, которое мама держит в руках. Я никогда еще не чувствовала такую пустоту в своей жизни.
Среда, 2 февраля
«Только посмотрите, как она выглядит! Это же совершенно неприемлемо. Если вы немедленно что-нибудь не сделаете, я лично заберу бедняжку отсюда!”
Из своей палаты я могу слышать, как Ян и еще один наш близкий друг, Йохем, распекают доктора Л. в коридоре. Яну все сходит с рук, ведет ли он собственное ток-шоу по телевизору или травит моего врача. Я понимаю, что доктору Л. неудобно находиться рядом с Яном, и это заставляет меня улыбнуться.
Моя голова из рыбы фугу превратилась в футбольный мяч цвета спелого помидора, а руки даже отдаленно не напоминают свои прежние формы. Тот факт, что я стала на три кило больше, чем вчера, не укрылся от глаз Яна и Йохима.
“Эй, солнышко! Да ты прям светишься сегодня. Этот оттенок малинового очень тебе идет, – Ян достает из своей сумки картонную коробку со свежевыжатым черничным соком. – Антиоксидант или что-то в этом роде”.
Йохем преподносит мне еще две бутылки темно-красной жидкости. Этикетка гласит: “БУЗИНА”. “Я попросил чего-нибудь с большим количеством витаминов, – говорит он тихо. – Продавщица сказала, что это как раз для тебя”. Он наклоняется и целует меня в щеку.
Помимо членов моей семьи Ян, Йохем и моя лучшая подруга Аннабель – единственные люди, которых я в эти дни хочу видеть.
Ян и Йохем замечательные, но именно Аннабель ходит ко мне почти ежедневно. Мы знакомы еще с тех пор, когда учились читать и писать в детском саду. С тех самых пор и дня не прошло, чтобы мы не знали, что поделывает другая и в чьей компании.
Мы обе Близнецы по гороскопу. Чтобы оправдать наши совершенно разные характеры (равно как и ее веру в астрологию), Аннабель поясняет, что есть два типа Близнецов: те, в ком больше от Тельца, и те, в ком больше от Рака. По ее словам, в ней больше Тельца, а во мне – Рака. По-видимому, теперь уже буквально. Я никогда этим по-настоящему не интересовалась, но уверена, что у нее есть астрологическое объяснение тому, что она пошла в университет изучать маркетинг, тогда как я выбрала политологию. Если бы Аннабель была мужчиной, думаю, я бы до безумия в нее влюбилась. Жаль, что ни одна из нас не интересуется женщинами. Аннабель – мой проводник в мире моды, но каким-то образом между обсуждением топиков от Missoni и сумок Balenciaga