сестры Урсулы выносили из церкви четверо широкоплечих юношей с взъерошенными волосами, в костюмах и при галстуках, с нарочито бесстрастными лицами. Предположительно они приходились ей племянниками. Подумать только: сестра Урсула имела общую ДНК со столь привлекательными молодыми людьми. Должно быть, они тоже все время похорон думали о сексе. Такие здоровые ребята с бурлящим юношеским либидо. Тот, что повыше, с темными сверкающими глазами, выглядел особенно симпатичным…
Боже правый. Теперь она воображает, что занимается сексом с одним из мальчишек, несущих гроб сестры Урсулы. Совсем ребенком, судя по виду. Должно быть, еще и школу не закончил. Ее мысли не только безнравственны и неуместны, но еще и противозаконны. Хотя противозаконно ли думать? Вожделеть юношу, несущего гроб учительницы третьих классов?
В Страстную пятницу Джон Пол вернется из Чикаго, и они будут заниматься любовью еженощно. Откроют свою сексуальную жизнь заново. Им всегда было так хорошо вместе. Она как-то привыкла считать, что их паре повезло с сексом больше, чем всем остальным. На школьных мероприятиях эта мысль изрядно ее подбадривала.
Джон Пол нигде не мог бы найти лучшего секса. Сесилия прочла много книг и поддерживала навыки на уровне современных требований, как будто это было ее профессиональной обязанностью. Ему не было нужды заводить роман на стороне. Не говоря уже о том, что он был одним из самых нравственных, правильных людей из всех, кого она знала. Он и за миллион долларов не пересек бы двойную сплошную линию. Измена для него была бы делом невозможным. Он никогда бы на такое не решился.
То письмо не имело никакого отношения к походам налево. Она вовсе даже и не думала о письме! Вот насколько это ее не беспокоило. Когда ей прошлым вечером мимолетно показалось, будто он лжет по телефону, это было исключительно плодом воображения. Неловкость при обсуждении письма была вызвана естественной нескладностью, присущей всем телефонным звонкам на дальнее расстояние. В таких разговорах всегда есть нечто неестественное. Вы находитесь на противоположных концах света, у вас разное время суток, так что вы не можете вполне соразмерить голоса: один из вас слишком бодр, а другой, наоборот, расслаблен.
Письмо не может содержать никаких шокирующих откровений. Там не говорится, к примеру, о другой тайной семье, которую он содержит. Для двоеженства Джону Полу не хватило бы организационных способностей. Он бы давным-давно допустил ошибку: приехал бы не в тот дом, назвал бы одну жену именем второй. Он бы постоянно забывал вещи в другом месте!
Если только, конечно, его рассеянность не была частью прикрытия.
Возможно, он гей. Вот почему он потерял интерес к сексу. И все это время только притворялся гетеросексуальным. Что ж, тогда он, определенно, неплохо постарался. Ей вспомнились первые годы их совместной жизни, когда им случалось заниматься сексом по три-четыре раза на дню. Никакое чувство долга не могло бы подвигнуть его на такие жертвы, если бы он всего лишь изображал заинтересованность.
Однако