свой внутренний будильник на пять минут и сдалась на милость сна, который не отпускал ее с тех пор, как кошмары вытолкнули ее утром из постели. На этот раз она увидела себя не в Калькутте. Раздвинулись двери лифта, и она очутилась в холле с кафельным полом в фирме «Фогель». Неожиданно вся прошедшая жизнь предстала перед ней в ином свете. Она поняла, что должна была рассказать Андерсу про доктора Свенсон. Конечно, трудно было предугадать, как отзовется ее история на его командировке в Амазонию. Но она решила не говорить ему про нее не оттого, что такая информация была бы для него лишней. Нет-нет, она избегала лишних проблем для себя. Ясное дело, Андерс обрадовался бы любой подсказке. Не исключено, что эти дополнительные факты могли бы изменить его участь. Как минимум он вел бы себя осторожнее. Чем больше Марина думала об этом, тем стремительнее шла по холлу. Стеклянные двери лабораторий и офисов были темными. Все коллеги уже ушли домой.
Все, кроме Андерса.
Он сидел за своим столом спиной к ней. Это было необычно. Утром она всегда являлась на работу раньше него. Он отвозил мальчиков в школу. Теперь, при виде его широкой прямой спины и выцветших волос она вскрикнула от радости.
– Я боялась, что пропаду тут без тебя, – сказала она.
Ее сердце выстукивало 150, а то и 160 ударов в минуту.
На его лице отразилось легкое удивление:
– Я действительно уходил из лаборатории. Почти дошел до парковки, как вдруг спохватился, что забыл свои часы.
Тут он надел браслет на левую руку и щелкнул замком. Андерс всегда снимал утром часы, да и все они снимали – слишком часто приходилось мыть руки, надевать и снимать резиновые перчатки.
– Что с тобой? За тобой словно собаки гнались.
Он положил ей руку на плечо и вдруг начал трясти ее, сначала деликатно, потом все сильнее.
– Мисс, – говорил он, словно они не были знакомы давным-давно. – Мисс…
Марина открыла глаза.
Мужчина в костюме тряс ее за плечо, а стюардесса заглядывала ей в лицо. Марина увидела прямо перед собой женский рот, густо накрашенный розово-коричневой помадой. – Мисс?..
– Извините, – пробормотала она.
– Что, неприятный сон приснился? – спросила стюардесса, выпрямляясь.
Теперь Марина увидела ее целиком. Сколько времени она тратит утром на такую обильную косметику? Во сколько ей приходится вставать?
– Вам принести воды?
Марина молча кивнула. Когда имеешь дело с лариамом, не сразу и понятно, где сон, а где явь. «Фогель», Андерс, лаборатория – они все еще здесь, рядом с ней, реальные, нужно лишь закрыть глаза…
Зато самолет относился скорее к области кошмаров.
– Я и сам не люблю летать, – заметил мужчина в костюме и отхлебнул «Кровавую Мэри». – Держусь только на лекарствах.
– Нет-нет, я не боюсь, – возразила Марина.
Что же она все-таки собиралась сказать Андерсу?..
– Нет, боитесь, судя по вашим крикам, – возразил мужчина; раздраженно или дружески –