кивал, замечая знакомые лица. Он вполуха слушал привычные речи, изредка аплодировал, а сам думал о том, почему всю жизнь писал бог знает о чем, но не о том, каким увидел мир, куда пришел, и теперь его впечатления останутся тайной, которую он унесет с собой. Оставить слепок своего времени – может, в этом было его предназначение? Может, для этого он и родился? Когда до него дошла очередь выступать, он долго молчал, перебирая пальцами провод от микрофона.
– Говори же, – с недоумением толкнули его в бок.
– А что говорить? – хрипло произнес он. – Что вы лжете? Что мы все здесь мертвые души?
Динамик разнес его слова по залу, и, когда Авдей Каллистратов, обхватив голову, шел к двери, стояла гробовая тишина.
Преступление и наказание
Человека под ником «Раскольников» звали Захар Чичин, и он был наемным убийцей.
«Жена и дети считают меня бизнесменом, – писал он. – У меня действительно есть сыскное агентство, и служи я государству, то числился бы героем. Такие есть во все времена – в конце концов, люди всегда сводят счеты, как Каин с Авелем, а я лишь оружие, которое выбирают. Может ли оно быть виноватым?»
С аватары Захара Чичина смотрел окровавленный топор, а на его личной странице значилось:
«Родион Романович Раскольников, год рождения: 1866, религиозные взгляды: «Бог – это дьявол», политические – «право имею»».
«О законе говорят, когда хотят запугать, – продолжал он. – К совести взывают, чтобы ослабить. Куда плывет наш корабль? Мы рождаемся, влюбляемся, стареем, из трюма стремимся на палубу, а потом умираем. Тогда нас выбрасывают за борт. Мой дед погиб на фронте. Бабка оплакивала его в одиночестве, не получив за него пенсии. А сейчас правят внуки тех, кто не воевал, кто пас в горах овец или сидел в лавке. Зачем им чужие предки? Мой отец честно трудился, а к старости не скопил на больницу и умер, потому что ему не сделали операцию. Все каюты на корабле открывает золотой ключик, а как его достают – спросу нет. Но больше рта не проглотишь, больше желудка не переваришь, и лишнего я не беру. Искать меня бесполезно, я пользуюсь разными интернет-кафе, а живу в далекой стране, так что мои дела вас не коснутся.
Зачем я откровенничаю? А зачем откровенничает Иннокентий Скородум? Или Модест Одинаров? К нему только приблизилась смерть, а со мной она постоянно».
Комментарии не заставили себя ждать.
«Так и со мной смерть постоянно, – признался Иннокентий Скородум. – Ночами кричу от страха, кажется, мы с ней под одним одеялом. А Земля – это корабль-призрак, летучий голландец…»
«Если это розыгрыш, то глупый, – написал Сидор Куляш. – А если откровения киллера, из них можно было бы сделать сенсацию. Лет сто назад».
«Будете флудить, вас забанят», – пригрозил администратор.
«А сколько стоят ваши услуги, Раскольников? – заинтересовалась Дама с @. – На свете столько мерзавцев».
«Совершенно согласна! – откликнулась Ульяна