он увидел, что его машина за это время без внимания не осталась. Рядом с ней, привалившись к дверце плечом, стоял темноволосый диковатого вида паренек в серых фланелевых брюках, свитере поло и твидовой куртке и заглядывал в салон.
Фрэнк остановился у входа в лавку и начал медленно набивать табаком трубку, не сводя глаз с подозрительного молодого человека.
Юноша не отлипал от машины.
– Могу чем-то помочь? – спросил его Эмберли.
Тот повернул к нему растрепанную голову:
– Ни в чьей помощи я никогда не нуждаюсь.
– Это хорошо. Не возражаете, если я отъеду?
Юнец призадумался.
– А вам известно, чем я недавно занимался?
– Думаю, да.
– Я был… я… э-э… пил чай… с одним приятелем.
– Должно быть, чай был очень крепкий. На вашем месте я пошел бы домой.
– Как раз это… и собирался сделать. Мой приятель… ну, парень, с которым я на днях познакомился. Он очень даже славный, доложу я вам. Плевать, что о нем говорят другие, но он, правда, с-с-славный парень. А Ширли… Ширли он не нравится. То есть я это х-х-хотел сказать, она чертов с-сноб, вот. Это… я хотел сказать.
Мистер Эмберли теперь смотрел на юношу уже не насмешливо-презрительно, а с неподдельным интересом.
– Ширли? – повторил он.
– Именно так, – кивнул молодой человек. Потом его затуманенный взор, не лишенный, впрочем, хитрецы, остановился на Эмберли. – Она моя сестра.
– Я могу вас к ней подбросить.
Молодой человек подозрительно сощурился:
– Вы кто вообще такой? Не собираюсь… вам ничего говорить. Ясно?
– Договорились. – Эмберли кое-как умудрился запихать паренька в машину.
Пассажир оказался далеко не подарком. Всю дорогу болтал какую-то чушь – это бы еще ничего, но, когда во второй раз попытался выключить мотор, Фрэнк с трудом удержался, чтобы не врезать ему как следует. Заметив ярость на лице Эмберли, Марк заметно занервничал, захотел немедленно выйти из машины и объявил, что его похищают. Фрэнку стоило немалого труда успокоить юношу, после чего тот заговорил об убийстве. Но в словах его смысла было немного. Марк несколько раз повторил, что никому не позволит сделать себя орудием в чьих-то там руках, затем забормотал о неких скрытых угрозах и тайных заговорах, а потом громко заявил, что если еще кого-то и убьют, то уж точно не его.
Когда Эмберли свернул на дорожку, ведущую к коттеджу «Плющ», паренек вдруг ухватил его за рукав и возбужденно произнес:
– Не думаю, что за этим что-то стояло. Ширли так думает, а я нет. Это обман. Вот, что я думаю. Но на самом деле – ничего подобного! Теперь понимаю, что нет. И мне не мешало бы быть осторожнее. Ни с кем не говорить. Никому ни слова.
– На вашем месте я тоже не стал бы болтать лишнего, – заметил Эмберли, подъезжая к воротам. Затем вышел из машины и зашагал по выложенной камнями дорожке к двери коттеджа. Постучал, услышал, как в доме залаяла собака, и через минуту на пороге появилась Ширли Браун.
Она явно удивилась,