остроумием, способствуя всеобщему веселью, и явно был доволен собой.
Увидев Эмберли, он тут же подошел к нему, похлопал по плечу.
– Это никуда не годится, Мефистофель, – шутливо заметил он. – Почему вы не танцуете? Только не говорите мне, что вам не удалось найти партнершу!
– Партнерша у меня есть. И, как только закончу любоваться вашими картинами, отправлюсь на ее поиски. Завидую вашей прекрасной коллекции.
– Вот как? А она мне не слишком по вкусу. Всегда предпочитал живописи замечательные гравюры на охотничьи темы. Они у меня в кабинете. Желаете взглянуть?
– Нет, предпочитаю это. – Эмберли не сводил глаз с портрета кисти Рейнольдса. – Кто она такая, эта дама?
– Понятия не имею, друг мой! Наверное, какая-нибудь моя прабабушка. Семейная черта, знаете ли, вот эти брови, вернее, сильно выступающие надбровные дуги. Хотя в целом девушка ничего себе. Вам лучше обратиться к моей экономке: она знает об этих замшелых предках куда больше меня.
Эмберли отвернулся от портрета и заметил хозяину дома, что бал имеет грандиозный успех.
Фонтейн явно обрадовался.
– Да, думаю, все идет хорошо, можно даже сказать, прекрасно. На самом деле эти маскарады – ужасная глупость, но оказалось, я не так уж и стар, чтобы наслаждаться ими. Прекрасный повод в кои-то веки собрать целую толпу веселых молодых людей, пригласить хороший оркестр, от души повеселиться и потанцевать. И сразу, знаете ли, забываются все неприятности и печали.
– У вас много неприятностей? – удивился Эмберли. – Что-то не похоже.
Лицо Фонтейна тут же омрачилось.
– Полагаю, у всех и каждого есть какие-то личные проблемы. Да и следить за этим домом… тоже, знаете ли, доставляет немало хлопот.
– Да, наверное. Похоже, вы не слишком любите этот дом?
– Нет! – неожиданно резко, даже злобно ответил Фонтейн. – Я его просто ненавижу. Прежде он мне нравился. Всегда хотел обосноваться и жить именно здесь. Но иногда все бы отдал, лишь бы оказаться снова в своей городской квартире… забыть обо всех хлопотах по содержанию поместья.
– Да, это можно понять. Но наверняка есть и приятные стороны.
Губы Фонтейна искривила мрачная улыбка:
– О да. Приятных сторон хватает. Но я, знаете ли, просто не создан быть сельским сквайром. Послушайте, вы точно не хотите, чтобы я представил вас какой-нибудь местной обольстительнице? Нет? Что ж, должен вернуться в бальный зал. Надеюсь, вы найдете свою сбежавшую партнершу. – И он зашагал по коридору, а Эмберли продолжил неспешную прогулку по картинной галерее, где вскоре обнаружил Фелисити.
Церемония расставания с масками должна была состояться в бальном зале ровно в полночь, перед ужином. Минут за двадцать до этого в холле и главном зале начали собираться гости в карнавальных костюмах, покидая уединенные уголки, спешили не пропустить забавное зрелище по разоблачению. Снизу доносились шум, смех, обрывки разговоров, звуки чьих-то