если что. Обещал ей, что они поедут на остров Свободы, что он её не обманет. Но население так расперло – ишь, с каким-то иностранцем! – плевали, обзывали нехорошими словами и довели её до самоубийства. Потом плакали, говорили – так ей и надо, раз не со своим связалась. Режим своих девушек не жалел. Еще до его отъезда ей отказали в выезде и росписи с ним, потому что она на военном заводе. Она терпела свое население и надеялась на мудрость государства. А получив отказ, из чувства протеста повесилась. Ей сказали: сначала вы должны были ознакомиться с нашего государства законами, а потом влюбляться. А вы сделали наоборот. Так в нашем государстве невозможно. Мы тут не виноваты.
У Нины-то всё было по-другому, а кончилось плохо. Он – обеспеченный сын большого партработника еще из тех времен, когда они с Мао-дзэ-дуном встречались, и он дарил активисткам комдвижения свою книжку. У матери-партработника был большой дом в соседней деревне. А когда она с политработы пошла на пенсию, её в деревне поставили директором клуба. Читай – идеологическим работником. Да, у Нины так было: пришла на танцы в соседнюю деревню. Церковь-то в нашей деревне была, а клуб – в той. Церковь была закрыта, а дом культуры работал. Старики не ходили в церковь, а молодежь ходила в ДК. И конечно, сын председательши, избалованный да верхогляд, понравился ей. Выйдя за пределы деревни, она почувствовала, что с ним получится. А он почувствовал, что она дерзкая, веселая.
Продолжая в какой-то степени путь матери, он пошел в школу милиции. И закончил школу, и на хорошую работу был направлен – гастроном «Новоарбатский» охранять. Милиция при гастрономе была. Как мальчик избалованный, кончая смену, он брал на карман бутылку с прилавка (продавщицы молчали) и ехал к себе домой. Но это каждую смену. Попривык. А тут лето разыгралось, компании. Озеро хорошее у нас было. Ну поспорили мужики – кто после выпивки искупается. Ну и что ж, что жена, ребенок? Как он может, если поспорил, – не нырнуть? Ну и с бельевого мостика нырнул. Ну а бельевые мостки в деревне – это только с виду у них колышки наверху. Мостки поправляют, переносят в другое место десятилетиями. И сколько их под водой – никто не знает. А когда нырнул – нет его и нет. Мужики не сразу, но спохватились. Что такое? А уж красные пятна по воде пошли. А когда вытащили – распорото было так, что не о чем говорить.
Семейное чудо Леночки Зорькиной
Бравый демобилизованный солдат предстал перед сестрой со своей смеющейся улыбкой молодости в ожидании дальнейших распоряжений. Это она любила и одновременно недолюбливала. «Ну никак не может без императрицы», – сказала она сама себе, а ему – как старшая сестра – дипломатично:
– Ну что? Отслужил?
— Да.
– Что теперь делать надумал?
– Не решил еще.
– Знаем мы вас – «не решил». Словом – вот тебе адрес. Езжай к своей невесте. Тут недалеко. И жду от тебя приглашения на свадьбу. Всё. И без глупостей. Ступай!
– Ну я же к тебе приехал! Давно не видел. Посидеть хотел, поговорить.
– Вот