как взрывоопасная жидкость. В таком состоянии мужчина мог наломать немало дров. Пришлось немного ослабить хватку, заметив в глазах Вики слезы. Игнат не убрал руку – девчонка должна усвоить раз и навсегда свой урок: из этого дома без наказания еще никто не выходил. И она не исключение.
Он понимал, что вряд ли Токарева решила его отравить, но… Тяжелые воспоминания так не вовремя нахлынули, выворачивая его душу наизнанку. Нет, Литвинов больше никому и никогда не позволит собой манипулировать, а уж тем более подливать непонятную жидкость в алкоголь.
Вика вцепилась ногтями в его руку и стала судорожно хватать ртом воздух. Осознав, что уже зашел слишком далеко, отпихнул девицу, та случайно оступилась, упала на пол.
Зеленые омуты Вики заполонил страх и дикий ужас, Игнат однажды уже видел похожие эмоции, но в других глазах. Совсем в другой ситуации. Он не помог Токаревой подняться, разве хоть кто-то когда-то подавал ему руку помощи при падении? Нет. Никогда и никто. С другой же стороны, Вика хрупкая девушка, которой нужно давать поблажки.
Литвинов вздохнул, понимая, что в нем до сих пор борются две противоположности. Наказать или помиловать? Мужчина думал, что всю сентиментальность оставил еще на первом курсе института, но Вика умело вытягивала того робкого мальчика обратно, из заточения на яркий свет. Она сбивала его с толку!
– Что за дрянь ты мне подлила в шампанское? – прогромыхал он как гром среди ясного неба.
Игнат хотел убедиться, что не ошибся в своих догадках. Если же не нет… Что ж, и она, и Мишка дорого поплатятся за свой промах.
– Я… я… Не понимаю, о чем ты.
Вика поднялась на ноги и состроила обиженную мордашку, будто ничего такого на самом деле не произошло. Как же ему резко захотелось ткнуть ее лицом прямо в сумочку и заставить достать из нее этот чертов препарат.
– Не надо держать меня за идиота. Тебе показать занятное видео, чтобы освежить память? Детка, у меня здесь камеры по всему дому. Или ты думаешь, так легко можно прийти в дом и отравиться меня ядом, а затем уйти безнаказанной?
Вика вздрогнула и обняла плечи руками, защищаясь. Она отрицательно качала головой, видимо, не веря до конца в то, что услышала.
– Камеры? – внезапно ее осенило. – Ты больной ублюдок, ты… чокнутый! Кто в здравом уме ставит камеры у себя в комнате? Или ты собирался потом дрочить на…
– Достаточно истерии, – Игнат остановил дурной поток слов.
Он скривился, ему совершенно не нравились ее высказывания, но не бить же девушку за это?
– Камеры, принцесска, это меры предосторожности и, как видишь, очень даже уместные.
– Да не собиралась я тебя травить, – выкрикнула с обидой в голосе. – Просто снотворное, мне жаль.
Игнат ухмыльнулся, не веря ни единому слову. Но и трахать ее теперь у него не было никакого желания. Он кипел изнутри и хотел попросту выпустить пар на боксерской груше.
– Ты выбрала не тот путь решения проблемы, – произнес он скучающим тоном. – Одевайся и проваливай, пока я не передумал причинять