тогда мы вернёмся,
Смертельный порог преступив.
Вы только дождитесь,
Вы только не бойтесь —
Вернёмся из пламени битв!
«Мне не найти покоя среди формул…»
Мне не найти покоя среди формул
Стихосложения науки непростой,
Но не стремлюсь я по лекалам строить,
Корпеть в усердии над каждою строкой.
Кто спросит «почему?», я тем отвечу,
Что страсти нет в прилизанных виршах,
Что выхолощен смысл всякой вещи,
Когда в тиски её пытаются зажать.
И тут уже неважно, что за тему
Поэт-творец стихами предложил —
Он о любви писал весь год поэму
Иль на спор, хулиганя, пошутил.
Когда он сам готовое творение
Стал править, редактируя весь день,
То не заметил, что былое вдохновение,
Обидевшись, ушло, захлопнув дверь.
Поэтому средь формул нет покоя,
Поэтому порой творю навзрыд
И редко исправляю то, что болью
Или весельем рвётся из груди.
«В нашем замкнутом мире почти не осталось…»
В нашем замкнутом мире почти не осталось
Неоткрытых пространств, неизведанных мест.
И теперь нам, потомкам великих, досталось
Разгребать этот мусор различных «чудес».
Как же было волшебно в шестнадцатом веке!
Корабли уходили в неведомый путь.
И искали мятежные души ответы
На земле, в небесах, постигая всю суть
Бытия, сомневаясь во всем. Полной грудью
Пионеры науки дышали мечтой
Покорить, разгадать. Эти дерзкие люди
Не боялись рискнуть зачастую собой.
А сейчас мы уткнулись бездумно в экраны,
Оставляя другим покоренье вершин.
И нет жажды былой в человеках познанья,
И мечты больше нет, словно нет уж души…
«Так сладко порою уйти…»
Так сладко порою уйти
На дно беспробудных фантазий
И собственный мир обрести,
Собрав воедино из грязи,
Из тлена, из пыли его,
Поверить, что вот оно, счастье —
Жить в клетке мирка своего,
Считая, что это реальность.
А разум скрипит, как петля
Дверная, что смазать забыли,
Стремится вернуть моё «Я»
В обыденность, в страсти земные,
Но, бой этот вновь проиграв,
Сдаётся себе же на милость,
В придуманный мир всякий раз
Со мною уходит лениво.
«Приходим в мир не жить – мы выживаем…»
Приходим в мир не жить – мы выживаем.
И каждый день ведём неравный бой
С реальностью жестокой, и страдаем
От безысходности обыденности злой.
Банально это утверждение выше,
Но не сказать об этом – моветон.
Любой поэт в своей безумной жизни
Хоть