формулировка его должности подразумевала, однако, полное отсутствие личного времени и, фактически, жизнь исключительно внутри здания Научно-Исследовательского Центра. Первый ассистент был одновременно основным помощником при выполнении сложнейших операций и опытов, а также секретарем, обязанным знать ежедневный распорядок работы коллег-руководителей всех лабораторий Центра. Единственным, кто вызывал внутри Нила Нарайянана благоговейный страх, был ученый, руководящий всем центром, которого за глаза называли просто «Главный».
Девяносто восемь процентов. Именно в этот момент компьютер предательски вывел на монитор вращающиеся песочные часы.
Услышав звук быстро приближающихся к двери шагов, молодой ученый поспешно выдернул портативный носитель из компьютера, сунул его в карман брюк, и выпрямился, натянутый как струна, за долю секунды перед тем, как в комнату ступила нога Главного.
Это был высокий худощавый мужчина около семидесяти лет с удивительно прямой для преклонного возраста осанкой. Его лицо было похоже на чертеж, где не было ни одной неуверенной линии. Подбородок всегда чуть вскинут, мощные скулы смотрели в стороны, а уголки губ направлены вниз. Главный остановился в дверях, держа руки за спиной, и какое-то время сосредоточенно разглядывал комнату, словно хотел разглядеть что-то, чего не заметили бы другие. Нил решался заговорить со своим руководителем первым в крайне редких случаях, и текущий момент не был исключением. Тишину разбавлял лишь мерный гул машин и оборудования.
Главный сделал глубокий вдох.
– Вам уже известно, что процесс перешел во вторую стадию, мистер Нарайянан? – холодно спросил ученый, все еще глядя сквозь пространство просторной лаборатории. Казалось, он разговаривает с кем-то невидимым и совершенно не замечает присутствия своего первого ассистента.
– Разумеется, доктор Шипер! – ответил ассистент стараясь не выдать волнения. Он лихорадочно пытался сообразить, какую часть этой лаборатории можно увидеть, открыв дверь.
Шипер повернулся к ассистенту, сверля его холодным взглядом сквозь круглые очки.
– Надеюсь, вам хватит терпения и мужества продолжать работу по утвержденному плану.
– Я всецело предан нашему делу, – непринужденно улыбнулся азиат.
– Прекрасно. Прекрасно. Как себя чувствует новая модель? – Главный сделал несколько шагов к центру зала, где располагался массивный стол, напоминавший операционный. От основания столешницы тянулись вверх узкие металлические трубки с шарнирными суставами. На вершинах этих подставок крепились многочисленные мониторы, смотревшие, словно оперирующие хирурги, в центр стола. Несколько толстых черных шлангов, спущенных из-под высокого сводчатого потолка лаборатории, касались пола и впивались в столешницу снизу, сливаясь с целым облаком проводов поменьше. Ножки стола напоминали лапы механического животного, – узкие у самой столешницы, прерываясь крупными шарнирами