бы нам не пожить вместе? Миссис Гейл, которая живет внизу, переезжает и сдает два этажа всего за полкроны в неделю. Мы могли бы устроить в одной из комнат спальню, а Уилли переселить сюда или в подвал. Он поможет нам – ведь он платит за жилье целый шиллинг. Жить вдвоем было бы так удобно – прошу тебя, Ричард, согласись!
– Но я безработный, дорогая, – возразил он.
– Зато у меня есть работа у миссис Бартон, да и ты тоже скоро подыщешь себе место, – беспечно отозвалась Аннемари. – Ну пожалуйста, Ричард! А если здесь поселится какой-нибудь мужлан? Кто тогда защитит меня?
Ричард отвел ладони от лица и уставился от нее.
– Я могла бы сказать, что мы женаты, чтобы к нам относились с уважением.
– Женаты?
– Только чтобы успокоить соседей, милый Ричард. Ну прошу тебя!
Думать было трудно, легкое пиво вызвало тошноту. Ричард едва понимал, о чем идет речь, но предстоящие перемены не пробуждали в нем недовольства. Он и без того злоупотребил гостеприимством родителей – а может, ему просто надоел «Герб бочара».
– Ладно, – наконец выговорил он.
Просияв, Аннемари запрыгала на постели.
– Завтра же мы переезжаем! Уилли поможет миссис Гейл вывезти вещи, а потом перенесет мою мебель вниз! Завтра же!
Ошеломленные известием, родители Ричарда переглянулись и решили промолчать. В последнее время Ричард пристрастился к рому. Если он переселится в Клифтон, ему волей-неволей придется платить за выпитое.
– А если он будет жить здесь, отказать ему, моему родному сыну, я не смогу, – заключил Дик.
– Ты прав, здесь ром у него под рукой, – согласилась Мэг.
Дик одолжил сыну ручную тележку, на которой возил опилки и припасы, и мрачно проследил, как Ричард ставит на нее два сундука.
– А твои инструменты?
– Пусть останутся у тебя, – сухо ответил Ричард. – Такие инструменты вряд ли понадобятся мне в Клифтоне.
Дом, где жили мистрис Латур и Уилли Инселл, располагался на Клифтон-Грин-лейн, в окружении двух таких же домов, неподалеку от Джейкобз-Уэлл. О том, что эти дома когда-то представляли собой одно строение, свидетельствовали узкие лестницы и грубые перегородки, благодаря которым домовладельцы увеличили количество помещений и собственный доход. Перегородки доходили до потолка, но были сколочены кое-как и испещрены щелями, сквозь которые доносились голоса. Только в мансарде Аннемари, напоминающей приподнятую бровь, существовало хоть какое-то подобие уединения. Ричард понял это сразу же, едва кровать перенесли в новую комнату этажом ниже.
– Теперь все соседи будут знать, как и когда мы предаемся любви, – недовольно заметил он.
Аннемари пожала плечами:
– Любви предается весь мир, милый Ричард. – Вдруг она ахнула и сунула руку в сумочку. – Совсем забыла! Тебе письмо!
Взяв свернутый лист бумаги, Ричард с любопытством оглядел печать – она оказалась незнакомой. Но под печатью было аккуратным