Запасы провизии медленно таяли. Запасы воды таяли быстрее.
Ночь провели относительно гладко. Почти без драк. Костёр вновь развести не удалось, но зато Милан сказал, что температура почвы – градусов десять, а температура человеческого тела – тридцать шесть и шесть. Расстелили парашют. Спали парами и тройками в обнимку. Несколько раз за ночь Санмартин вставал и глушил палкой пыхтящие и постанывающие парочки. В итоге сам огрёб от очередного героя-любовника и, обиженный, ушёл спать.
Утром опять выпала роса.
На зарядку удалось вытащить человек десять. Геворг начал жаловаться на проступившую щетину.
Оставалось идти ещё часов пять-шесть.
В разведку теперь отправили толстого клерка Томова и Самира – смотреть, чтобы Томов не потерялся. В авангарде ведут народ Милан и Мачете. В арьергарде – Геворг, Оксана, китаец и Санмартин.
Топ-топ. Левой-правой. Поля переходят в леса. Леса переходят в поля. Топ-топ.
– Та женщина с боксёрским носом, которую ты оставил сторожить припасы в первый день, помнишь? – горец начал разговор после двух часов молчания.
– Помню, она и ещё пара подруг, – отозвался Санмартин.
– Когда я пришёл с… разведки, у неё опять был сломан нос. Что случилось тогда? На нас напали?
– Нет. Они съели часть продуктов. За это я сломал ей нос.
Пауза. Геворг внимательно смотрел на мужчину в чёрной робе. Но ещё внимательней смотрела Оксана.
– Ты ударил женщину? – акцент армянина то куда-то пропадал, то опять возвращался.
– Если бы ты был на её месте, я ударил бы тебя.
Армянин ничего не сказал. И вновь некоторое время они брели молча. Кустарник, хруст веток под ногами. То там, то тут пробегал кролик. Пару раз отряд останавливался, чтобы попялиться на очередную диковинную птицу или кустарник с листьями цвета утренней мочи.
Жаркое солнце пекло голые плечи. Санмартин оглянулся, он мог бы даже назвать эту дикую природу прекрасной, если бы не чудовищное желание выжечь здесь всё напалмом, а потом построить пару «Макдональдсов» и дешёвый бордель.
– Как ты здесь оказался? – спросил Санмартин.
Армянин провёл своим огромным кулаком по острой и пыльной щетине.
– Убыл пара чэловек.
– Пару человек?! – отозвалась толстая женщина, идущая впереди. Да что там толстая – дирижаблеобразная! – Я слышала, что ты завалил десяток! Как только еще сам в черной робе не оказался!
Геворг слегка подтолкнул её в спину, и она заткнулась.
– Странно, – буркнул смертник. – Обычно преступники своими деяниями хвастаются. Они прямо гордятся ими. А ты вот скромничаешь.
– Здэс нечэм хвастаца, – армянин молчал секунд десять. А затем его взгляд будто растаял, и он погрузился в воспоминания. – Мой отэц был воэнный. Мой дед был воэнный. Оба моих старших брата ща в армии. Я пошёл воэнный академия. На старших курсах предложили работать тэлохранителэм. Пятнадцать лет служба, и мэня приставили к одной шишке из ЦЭКа. Управляющего рэзервный фонд. Ещё три года. Шестнадцать покушений. Я убыл восемь человек за это время. Но на клиент ни царапина.
– И