что до вас: разминаетесь и начинаете наматывать круги. Вы, парни, идете со мной на спортивную площадку. Рааазойтись! – скомандовал он.
Митч с одноклассниками ушли. На поле остались только девчонки. Кто-то сразу приступил к бегу, а кто-то, как мы с Никой, стоял и разминал язык.
– Великолепный день! Сначала грохнулась, ободрав все колени и порвав одежду, а теперь вот еще этот марафон на палящем солнце. Чудесное завершение учебного года! – на эмоциях выговариваюсь я.
– Мда уж. Еще и парни отошли. На что теперь смотреть?
– Ой, ну ты как всегда, об одном…
– Я постоянно ищу плюсы, а вот ты ноешь, что все и всегда плохо.
Что тут сказать, она была права. Я, действительно, часто концентрируюсь на своих проблемах.
– Ладно, забыли. Я больше не ною, а ты завязываешь со своими парнями, иначе я брошу в тебя собачьими экскрементами… – указывая на коричневую кучу возле стадиона, заявляю я.
Наши глаза встречаются. Какое-то время мы зло щуримся друг на друга. Так продолжается с минуту. Потом она все-таки не выдерживает и начинает смеяться. Ее звонкий, заразительный смех заставляет и меня потерять серьезный вид. Мы снова, как две дуры, ржем на весь стадион.
– Баркс и Гилберт, – орет со спортивной площадки физрук. – Я смотрю за вами. Не уйдете с моего урока, пока не пробежите все круги. Так что в ваших же интересах перестать корчить рожи и заняться делом!
– Старый хрыч, – передразнила его Ника.
Разумеется, слышать этого с другого конца поля он не мог. А если бы мог, то от моей подруги остался бы сейчас только пепел из-под кремирования.
– Ладно, побежали. Я знаю этого горе – ЗОЖника. Он от своих слов не откажется.
– Да уж… – соглашается с моими словами Ника, тяжело вздыхая при этом.
Я не бегала уже месяцев шесть и не бегала бы, наверное, еще столько же. Первые пять кругов мы с Никой осилили вполне спокойно, даже говорить успевали. Я поверила в свои силы, стала прикидывать, через сколько примерно закончим. Но вскоре начался сущий ад: каждый шаг, каждое прикладываемое мною усилие стало даваться с невероятнейшим трудом. Внезапная жгучая, ноющая боль в боку мешала расслабиться даже, когда я сбавляла темп. На 9 кругу Ника решила меня обогнать, потому что я уже чуть ли не пешком плелась. Никогда не была в таком подвешенном состоянии. Сильнейшая отдышка, сердце, стучащееся в ненормально высоком ритме – все это сопровождало меня неотступно. Мотивировали лишь слова Митча: «Не уйдете, пока не пробежите». Если бы не они, то давно бы бросилась на землю и плевать, какое количество двоек мне поставят. Сил, чтобы двигаться дальше, больше не было…
Сжав с силой кулаки, я заставляла себя преодолевать расстояние. Злоба на собственную слабость и никчемность лишь помогала мне держаться на ногах, оказывая ощутимую прибавку к силам. Я почувствовала, что постепенно силы восстанавливаются. Боль уходит, возвращая былую трезвость мышцам и легким, как будто открылось второе дыхание. Помню, тренер говорил про это: нужно просто перетерпеть сложный момент, тело адаптируется, и ты получишь дополнительные силы.
– Я