отношение, поняли сразу. Но тем не менее оба обернулись и с интересом ждали, когда шаркающий ногами человек покажется в поле зрения.
Возможно, при других обстоятельствах вид выплывшего с площадки второго этажа мужчины вызвал бы в Максиме улыбку, но в данный момент улыбаться совсем не тянуло.
Первое, что бросилось в глаза, – это хоть и чистый, но совершенно заношенный классический костюм. Серое, в светлую полоску произведение модельеров семидесятых на несколько размеров превосходило своего обладателя и висело на высоком худощавом мужчине, словно на вешалке. Пыльные стоптанные ботинки, мятый ворот рубашки, невообразимой расцветки галстук колоритно дополнили общую картину.
«Бомж, – отозвалось мыслью первое впечатление, – видно знает, что домофон в подъезде сломан, вот и решил присмотреть место для ночлега», – думал Максим, глядя на светлые, давно нечесанные волосы, свисающие с низко опущенной головы и не дающие рассмотреть лицо обладателя столь неординарной внешности.
Поднявшись по лестнице и уперевшись взглядом в две пары стоящих на площадке ног, бомж оторвал подбородок от груди и, подняв голову, проскользил по полицейским равнодушным взглядом.
Бомжем оказался молодой, лет двадцати с небольшим парень, который вновь свесил на грудь голову и двинулся дальше. Посмотрев в сутулую спину преодолевающего очередной лестничный пролёт доходяги, Максим повернулся к Сергеичу и едва слышно произнёс.
– Бомж, – кивнул он в сторону парня, – может, в отдел его, для профилактики.
– Нет, – отрицательно качнул головой Сергеич, – не бомж, – видя вопрос в глазах новичка, пояснил, – чистый он, одежда чистая, волосы, воротник, запаха нет, так, чудик какой-то, живёт здесь, наверное.
К удивлению обоих, объект их внимания, поднявшись на третий этаж, остановился, а затем, протянув руку, позвонил в ту самую квартиру, от которой у Максима по спине до сих пор бежали мурашки.
– Вы к кому, уважаемый? – подорвался Сергеич и в два прыжка оказался перед парнем.
– Я? – от неожиданности он шарахнулся от оперативника, но тот со знанием дела придержал его за руку.
– Конечно вы, больше здесь, вроде, никого нет, живёте здесь? – кивнул оперативник в сторону злополучной двери.
– Не-е-ет, – вторило подъездное эхо неприятному скрипучему голосу, – я к Валентину Леонидовичу пришёл.
– Родственник?
– Нет, – мотнул головой парень, – работаю у него, – а почему вы спрашиваете?
С этими словами он повернул лицо к поднявшемуся на пару ступеней Максиму и внимательно осмотрел его форму.
Только сейчас Максиму бросился в глаза серый, болезненный цвет лица молодого человека. Максим в подробностях рассмотрел слегка приплющенный нос, высокий лоб и узкие, обтянутые прыщавой кожей скулы. Внешность парня произвела отталкивающее впечатление.
– Что случилось? – вновь подняв на опера бесцветные, какие-то потухшие глаза спросил незнакомец.
– Валентин Леонидович мёртв.
Сергеич хотел добавить,