сперва кончики пальцев на ногах, а затем и ступни целиком. При этом ноги его мгновенно вспотели.
– Вы же, Федор Павлович, не говорили ни о каких деньгах.
– Я, Боцман, много о чем не говорю. Если я все мелочи в голове держать стану, то когда мне работать? Ты деньги им на руки давал, ты должен был позаботиться, чтобы они вернулись, – и Боцману показалось, что сейчас Петров протянет руку ладонью кверху. И, будь у него в этот момент в кармане деньги, он непременно их положил бы на неподвижно застывшую ладонь.
– Наверное, в машине сгорели или Толик забрал…
– Ты у него спрашивал?
Боцман опустил голову, почувствовав себя последним идиотом.
– Спрашивал.
– А я могу сказать заранее, прежде чем ты мне ответишь: Толик тебе сказал, что ни о каких деньгах знать не знает, если они, мол, и были, то сгорели вместе с трупами в машине.
– Правда, – не поднимая глаз, тихо согласился Боцман.
– А все потому, что это ты, урод, не сказал ему четко и ясно: у них деньги, ты их должен забрать и вернуть. И сейчас бы они преспокойно лежали у меня на столе.
– Извините, Федор Павлович, спешили, потому и забыл сказать.
– Как ты думаешь, Толик деньги прихватил, он-то о мелочах никогда не забывает?
– Думаю, прихватил. И если как следует его пацанов прижать, то они расколются, сдадут его.
Петров мелко засмеялся, и его тройной подбородок заходил ходуном. Смех уже смолк, а подбородок продолжал трястись, как трясется грудь у полной бабы, которая догнала-таки троллейбус, вскочила на заднюю площадку и никак не может отдышаться.
– Не сдадут они его никогда.
– Сдадут, – убежденно сказал Боцман, – я их прижму. У меня к каждому из них ключик найдется.
– Ключики у тебя, Боцман, может, и есть, но только левые. А вот Толик ключики правильные подобрал, могу вот эту руку дать на отсечение, что он с ними поровну поделился, чего бы ты никогда не сделал, – сказав это, Федор Павлович Петров тяжело задышал. Он сообразил, что не стоит в трудные времена ссориться с Боцманом, не стоит настраивать его против других людей. – Ладно, – он несильно стукнул кулаком по столу и издал что-то вроде одобрительного хрюканья, – ты, Боцман, мне в глаза смотри, а не себе под ноги. Что там у нас в порту?
Последнюю неделю Петров не позволял себе приезжать в порт, хотя дел накопилось по горло. Ведь официально он не являлся никем, не было там у него ни своей фирмы, ни кабинетика, хотя вместе с Короедовым он заправлял практически всеми левыми операциями. На долю официального начальства оставалась лишь мелочевка, которую Петрову было лень прибирать к своим рукам.
– В порту хреново, – передернул плечами Боцман и с усилием заставил себя посмотреть в маленькие глазки Петрова.
– Менты ищут?
– Не они одни, но и ФСБ.
– А я тебе что говорил? Смотри, если кого-нибудь из твоих людей возьмут, ты уж, Боцман, не церемонься.
– Не возьмут.
– Я сказал «если».
Толик довез парней до метро и, прежде