долго гуляла по чистым, вымощенным камнем дорожкам большого сада. Погода заметно улучшилась по сравнению со вчерашним днем: солнце пригревало, слабый ветер ласкал кожу, и даже без плаща ей было хорошо. Природа, вобрав в себя соки ушедшей зимы, уверенно стремилась к лету. Девушка с восхищением останавливалась у каждой клумбы, у каждого диковинного дерева, сидела на скамейках и шла дальше… Глаза вбирали в себя увиденное, как губка впитывает воду, питая сердце живительной радостью. Голова её кружилась, но она связывала это уже не с болезнью и слабостью, а со слишком яркими впечатлениями, которые трудно сразу ощутить до конца, прочувствовать так, чтобы наполнить ими память. Сначала она старалась запомнить каждый хрупкий цветок, причудливым ярким пятном выделявшийся среди молодой зелени, но потом поняла, что её старания тщётны: их было слишком много. В итоге она расслаблено бродила по саду, отдыхая и наслаждаясь. Все её мысли и переживания о будущем временно куда-то ушли, и лишь одно неприятное ощущение слегка будоражило сознание: воспоминание о недавно увиденной сцене – стоящий на коленях герцог перед плачущей царицей. Обида на грубость Аники уже улеглась, девушка рассудила, что такая гордая и самолюбивая женщина, какой ей представлялась государыня, не могла иначе прореагировать на то, что кто-то подсмотрел ее слёзы. Тем не менее, герцогу позволялось их видеть, и более того – утешать. «Они не просто друзья», – сделала вывод Ольва, и невольная зависть, как заноза, уколола ей сердце. Девушка пыталась забыть о происшедшем. Дойдя до забора в одном из уголков сада, она обнаружила калитку, выходящую в лес, но выйти за ограждённую территорию побоялась. К этому времени она уже устала и решила вернуться обратно в дом. Пройдя полпути, она увидела ту же горничную, которая делала ей прическу. Женщина бежала навстречу, а, завидев её, остановилась. Когда Ольва приблизилась, та, присев в реверансе, сообщила, что его светлость просит госпожу графиню пройти к себе в опочивальню, так как приехала модистка, и ждёт её сиятельство, дабы снять мерки для пошива гардероба. Вспомнив, что на ней надето, юная графиня безотлагательно приняла приглашение.
***
Снятием мерок портниха не ограничилась: она приехала с несколькими частично сшитыми нарядами и теперь старалась подогнать заготовки под фигуру графини. Ольве пришлось долго стоять с приподнятыми вверх руками, пока её обнажённое тело использовали как манекен для пошива одежды, и, хотя она готова была много выдержать ради красоты, в конце концов, она так устала, что взмолилась о пощаде. Модистка тут же собрала все нитки-иголки-отрезы и с поклонами удалилась, и Ольва рухнула в кресло, чтобы дать мышцам хотя бы немножко расслабиться. Но через минуту в дверь постучали, и девушка кинулась к своему мышиного цвета платью, успев им лишь прикрыться, но не надеть. С некоторым облегчением графиня увидела, что это всего лишь горничная. С поклоном на вытянутых руках она подала ей белоснежную тончайшую сорочку с узкими лямочками и пышной пеной кружев