было – откуда им у младшего помощника взяться? Не с его же смехотворной зарплаты. А мыши… Да пусть бы и завелись, что ли, все веселее – хоть будет с кем потолковать…
А еще говорят, что свистом в далекие времена призывали ветер. Свистеть надо было очень осторожно, чтоб не навлечь бурю, которая может снести все на своем пути. Этой приметой даже пользовались моряки, когда попадали в штиль. Тогда они принимались легонько насвистывать, чтоб «разбудить заснувший ветер». Тут главное было не переборщить, чтоб не накликать шторм.
Только, наверное, свисток чайника не считается, нужно самому посвистеть – жаль, Маркус за свою долгую жизнь так и не научился. А что, если…
Он вытянул губы в трубочку и слегка подул – ничего. Маркус подул сильней, губы щекотнул легкий холодок, но вместо свиста раздалось лишь несуразное «с-с-с…».
Мда-а… Даже такой элементарной вещи нужно учиться вовремя. Вот мальчишка с розовым шарфом с картинки в прихожей наверняка свистеть умеет, без проблем.
«Ну и затеи лезут мне в голову», – подумал младший помощник. – Да у тебя, старик, не иначе крыша на вокзал поехала, а жар с лихорадкой отправились ее провожать, ложись-ка ты спать подобру-поздорову. Впрочем, «поздорову» – это нынче не про меня. Сегодня уже поздно, а завтра, наверное, придется вызвать врача. Ну и ладно, завтра будет завтра, а вечер всегда глупее утра».
Пословицу он снова переврал, хотя по смыслу, кажется, вышло нечто довольно близкое к оригиналу.
До наступления Нового года еще целых шесть часов, вполне можно чуток вздремнуть. А потом он встанет и выпьет в честь праздника рюмочку перцовочки на меду, оставшейся с прошлого года. Пусть считается, что в одиночку пьют только завзятые алкоголики, а где ж ее, компанию развеселую, взять-то? Да и пьет он не чаще, чем раз в году, а на крайний случай можно чокнуться и со своим отражением в зеркале: будь здоров, мол, младший помощничек, желаю тебе дослужиться в следующем году до старшего. Пожелание было абсолютно утопическим, но на то он и новогодний праздник, чтобы верить в чудо.
Маркус завел будильник на девять вечера, чтобы не проспать Новый год и старый успеть проводить. Потом, дрожа и клацая зубами от озноба, забрался в холодную постель. Продавленная сетка на старой кровати, помнящей лучшие времена, жалобно скрипнула всеми своими изношенными пружинами. Лоскутное ватное одеяло казалось невыносимо тяжелым, оно давило так, что было ужасно трудно дышать, но зато он потихоньку начал согреваться.
Сон пришел незаметно.
Маркусу снился маленький мальчик с розовым шарфом. Мальчуган плавно скользил по ледяной дорожке, распевая какую-то веселую песенку, и не знал, что впереди его ждет глубокая черная пропасть.
Маркус кричит ему, хочет предупредить, но мальчик не слышит его. Эх, свистнуть бы посильнее, погромче, свист мальчишка наверняка бы услышал, даже сквозь завывания ветра, но из сложенных в трубочку губ вырывается лишь слабое, нелепое «с-с-с…».
ТУТ: «На макушке красный мак…»
Ромка выскочил из подъезда и задрал