ней грозной статью, однако доброта по-прежнему не думала сходить с его глаз:
– Может, присядем?
– Да, давай, – Ханаомэ Кид все же дрогнула: не от риска нарваться – нет, она всегда знала, что он только будет заслонять ее от угроз, как несокрушимые стены бастиона. Она испугалась, не слишком ли круто перегнула палку.
Спри выложил ей все, как есть, не увиливая околичностями и вымыслами: каждый шаг, сделанный им с момента вступления на борт «Новых Фронтиров», был доходчиво объяснен. И то, как они, сообща с омнифреймом, организовали подложную атакую на самолет, которая должна была закончиться всего лишь электромагнитной атакой, но никак не взрывом одного из двигателей:
– Расчеты Аполло ведь были намеренно искажены – вес твоего тела никак не влиял на предельное значение сбрасываемого балласта? – девушке было настолько комфортно в кресле, что она чуть было не почувствовала знакомый домашний уют.
– Да, можно было и не отстегивать себя вместе с капсулой, – Спри вспомнил ее обреченный взгляд по ту сторону иллюминатора – он подозревал, что, если Бэа узнает о всей лживости маскарада, то непременно заставит ответить паршивого актеришку за подлость обнажить ее чувства столь низменным способом.
И то, как он, изучив вдоль и поперек основные вершины Алгар До Корво, покинул остров с пустыми руками, ибо разукрашенный координатами настоящей местности дневник Фрэнсиса Голта оказался пустышкой:
– Значит, Отправной Лес – это своего рода макгаффин в мире нескончаемых поисков контрабандиста Голта?
– Он и впрямь противоречивая историческая фигура, но по большей части все же – первооткрыватель-путешественник, – загнанный в угол вор из кожи вон лез, дабы усидеть на двух стульях: усластить заклейменное ярлыком беззакония реноме коллеги по цеху и одновременно не разгневать без того полную подозрения чиновницу-законника.
– То есть преступник, начхавший на предписания комиссии базисного контроля концентрационных зон касательно права пребывания незарегистрированных лиц близ объектов культурного достояния. Вы это, наверняка, имели в виду, да?
– Отправной Лес – условное место, продукт творческого созидания или, может, космический корабль, а то и вовсе скрытая где-то поблизости экзопланета – я до сих пор так и не понял, какое физическое воплощение стоит за данным словесным огрызком. Но разгадке этого странного обозначения Фрэнсис Голт посвятил пол жизни… разумеется, помимо продолжительных акций по одолжению реликтов неизученных цивилизаций.
– Вот так, значит, это называется – одалживание.
И то, как облепленная криостатом вакуумная камера с раскаленным тритиево-дейтериевым плазменным шнуром затесалась внеплановой вехой в его маршрут туристического сафари по пораженной зоне:
– И тут, бац, этот термоядерный реактор, Бэа! – буси-до почесал затылок. – Если бы можно было вернуться к моменту нашей первой встречи в конференц-зале Дэн и Роботы, я бы уже