проблема имеет конкретные фамилию-имя отчество, – продолжал давить я цитатами, хотя всё и так было ясно как божий день.
Она отвечала какими-то дежурными общими фразами, и мне сразу стало скучно. Разговор не сложился.
Мозгоправов всех мастей я всегда недолюбливал, а тех, кто пытался выудить из тебя сокровенное (ну, ладно, пусть будет «просто личную информацию») не компенсируя это никак и ничем, вообще ненавидел. Просто подобные дети-совместители мне ещё никогда не попадались, и поэтому я просто скомкал неудачно складывающуюся беседу, включив новостной канал.
– Да, дискуссия у нас не заладилась, – сказал какой-то бородатый чудик в белом халате, и я усмехнулся неожиданному созвучию. На экране явно шёл какой диспут. Подобные гибриды мозговых штурмов и древних ток-шоу я не любил, и уже было собирался переключиться, но Мария вдруг безапелляционным жестом попросила задержаться на этом канале.
– Мой профессор, – пояснила она. – И сейчас он всех уделает!
Я подумал про себя, что просто из вежливости она могла бы попросить меня сделать ей запись, если уж так неймется. Или сама б потом нашла в Сети. Всё же водитель здесь – я. Транспортное средство – моё. И, подтверждая заказ на поездку со мной, она автоматически приняла и контент, так сказать, содержание и наполнение моего Кабанчика. Всю требуху этого свина, включая материал сидений, температуру в салоне, загоны водителя, выбор ароматизатора (этого кстати у меня нет – не люблю химические «океаны», «утренние леса» и все такое… даже в сортире), музыку, выбор УЗС или места остановки, и протчая-протчая-протчая. Естественно, в рамках действующего законодательства и принятых на районе, тьфу, в данном регионе Союза, неформальных понятий. Особенно, если она рассчитывает на откровенность собеседника в своих социально-психологических запросах. Попросить, конечно, можно почти обо всем, но в рамках… и тактично. А не махать перед носом наманикюренной лапкой – стоп-стоп!
Но это же современная молодежь! Они родились уже не в Российской Федерации. Многие, во всяком случае. Им искренне непонятны некоторые наши, как они называют «загоны». И если одни снисходительно помалкивают, то другие не особо-то церемонятся.
В студии, представляющей собой зелёную полянку с одуванчиками, на белых ажурных стульях полукругом в два ряда сидели десятка три разновозрастных умников. Я понажимал на физиономии некоторых незнакомых мне ранее – все были со званиями и при серьезных должностях. Таймер показал, что дискутируют они уже минут двадцать.
– Отмотать на начало? – приторным голосом язвительно предложил я.
– Не стоит, я обожаю прямой эфир. Если будет совсем уж интересно, то скину на планш стенограмму начала и быстренько просмотрю. Вы же не будете против?
Я пожал плечами: иметь – так иметь, продолжайте, дамочка. В принципе, конечно разумно – я сам предпочитаю быстро пробежать глазами, чем слушать, что длиннее раз в восемь. Но это если глаза не заняты другим. И если ты сидишь, скажем, в условной засаде и