– это ключ к пониманию чувств Раневской в тот момент.
Сталин ведь не просто похвалил Раневскую. Он назвал ее имя вслух – и его слышали все, кому нужно. Это была, по сути, команда: «Раневскую – не трогать». На нее наверняка уже пришла не одна сотня доносов – с таким-то характером! Лубянка наверняка уже была готова по одному только движению брови великого вождя броситься на актрису и рвать ее клыками.
Но Сталин приказал не трогать, дал ей индульгенцию. Тогда это поняли Ромм, Раневская и даже дворник Митрич. Сейчас это ясно нам.
Фаина Раневская будет плакать еще один раз в связи с именем Сталина. Много лет пройдет, когда в ее квартире раздастся телефонный звонок. Она снимет трубку, и знакомый голос скажет ей лишь одно слово: «Сдох».
Она поймет, конечно, кто сдох. И слезы сами покатятся из ее глаз. Конечно, не от горя из-за смерти великого Сталина. Это будут слезы по тем сотням ее близких и друзей, которых уничтожила система тотального террора. Фаина Георгиевна заплачет от облегчения.
Раневская с той ночи станет для дворника Митрича не просто хорошим человеком. Он превратится в ее незримого охранника и будет ревностно следить, как бы кто не обидел его живую богиню.
А выпьют они еще вместе не раз.
Раневская, Сталин и Эйзенштейн
Ну, давайте признаемся честно: кто не знает Эйзенштейна? Да не нужно краснеть, ничего страшного на самом деле в этом нет, если и не знаете. Почему вы должны знать Эйзенштейна? Раневская – это актриса, женщина-легенда, настоящая умница. А Эйзенштейн – режиссер. Да, великий и очень раскрученный. Но, как говорится, широко известный в узких кругах.
Допустим, ваша жизнь связана с театром, телевидением, созданием спектаклей, фильмов. Тогда – да, знать этого режиссера вы просто обязаны. Он, добавлю, создал куда меньше фильмов, причем совсем не таких смешных и интересных, как Леонид Гайдай, например. И роли на экранах не играл. Так почему его должны знать через полста лет после смерти самые обыкновенные жители России? Фильм «Броненосец «Потемкин» – это совсем не «Джентльмены удачи»!
Но для своего времени Эйзенштейн – фигура, величина, глыба, мыслитель и создатель. Режиссер с мировым именем.
И вот в каком-то там древнем году – война с немцами, которая Вторая мировая, или Великая Отечественная, еще не началась – вызывает товарищ Сталин, вождь всего советского народа, к себе Эйзенштейна и говорит, что нужно, мол, сделать хорошее кино.
Эйзенштейн тут же спросил, какое именно. Он сразу понял, что если уж сам товарищ Сталин забеспокоился новым кино, то тут ни шутить, ни спешить не стоит.
Товарищ Сталин начал издалека.
Он рассказал о том, что в неустанном труде, в деле построения нового мироустройства на такой огромной территории нельзя забывать, что фундамент-то был сделан не нами, а до нас. Крепкий фундамент, надежный. Так почему мы, большевики, делаем вид, что такого фундамента вроде как бы и нет? Это же, мол, неправильно. Как вы считаете, товарищ Эйзенштейн?
Товарищ Эйзенштейн осторожно согласился