жить.
А вот Суан Санчей – это важно. Почти три года назад он с ней встречался. Женщина, потребовавшая повиновения себе без всяких объяснений. Жесткая, как подошва старого сапога, язычок что рашпиль, а характер точно у медведя с больным зубом. Такая любого выскочку-претендента голыми руками на части раздерет. Усмирение для женщины – то же, что для мужчины укрощение, но явление намного более редкое. Тем паче для Престола Амерлин. За три тысячи лет лишь две Амерлин, по признанию самой Башни, подверглись такому наказанию, хотя, вполне вероятно, эта участь постигла еще дюжины две, о ком даже слуха не просочилось. Чего-чего, а скрыть, что ей надо, Башня всегда умела. Но казнь совершенно лишена смысла, после усмирения-то. Ведь вроде женщины переносят процедуру усмирения не лучше укрощенных мужчин и вряд ли живут дольше.
От всего этого за десяток лиг несет уймой бед. Всем известно, у Башни есть союзники, заключены альянсы, протянуты ниточки к тронам, к могущественным лордам, влиятельным знатным дамам. И поскольку новая Амерлин неспроста свой престол заняла таким необычным образом, то кое-кто из сильных мира сего наверняка решит проверить, по-прежнему ли Айз Седай неусыпно следят за ними. А как только этот малый в Тире уничтожит оппозицию – причем, если он и впрямь завладел Твердыней, маловероятно, чтобы оппозиция оказалась сильна или многочисленна, – он обязательно выступит – либо против Иллиана, либо против Кайриэна. Весь вопрос – насколько скоро? Будут ли собирать армии, чтобы выступить против него или, наоборот, чтобы присоединиться к нему? Пусть он и вправду Дракон Возрожденный, но Дома могут пойти разными путями, да и простой люд неизвестно куда повернет. И коли разгораются мелкие свары из-за того, что Башня…
– Старый дурак, – пробормотал Брин. Заметив, как вздрогнул Бэрим, лорд успокоил его: – Не ты. Это про другого.
Его эти дела больше не касаются. За исключением одного: решить, на чью сторону, когда придет время, встанет Дом Брин. Да и кого это интересует, разве только чтобы знать, нападать на него или нет. Брины никогда не были ни могущественным Домом, ни многочисленным родом.
– Э-э… милорд? – Бэрим поглядел на стоящих рядом людей и лошадей. – Я вам, случайно, не пригожусь, милорд?
Даже не спросил куда и зачем. Не одному Брину, видно, обрыдла сельская жизнь.
– Как соберешься, нагоняй. Мы двинемся на юг, отправимся по тракту к Четырем Королям.
Бэрим отсалютовал и стремглав побежал прочь, подхватив повод своего коня.
Взобравшись в седло, Брин, ни слова не говоря, махнул рукой. Отряд, перестраиваясь в колонну по двое, двинулся следом за ним к дубовой аллее. Он получит ответы. Даже если потребуется схватить эту Мару за шкирку и как следует потрясти, он добьется ответов.
Когда ворота раскрылись и коляска вкатилась в королевский дворец Андора, благородная леди Алтейма расслабилась. Она не была уверена, распахнутся ли они перед ней вообще. Очень много прошло времени, прежде чем записку взяли, и еще дольше пришлось дожидаться ответа.