в землянку. За спиной услышал голос напарника – тот вызывал группу:
– Чашкан, 18—й. Цвиллинга, 40. Кажется, квартирная кража. Подозреваемого взяли с поличным…
– Это не я! – возопил голос лохматого.
На пороге жилой комнаты грязной и сырой землянки Володя удивленно замер. По помещению словно тайфун прошелся. Вверх дном было перевернуто все. Каждая полка, каждый ящик. Распоротые ножом подушки и диван. Пол был завален вещами, кусками поролона из выпотрошенного дивана и перьями. Такого Володя еще не видел. Что можно искать так рьяно?…
В этот момент Володя даже не подозревал, чем все это аукнется. Ему, его знакомым и близким, его отделу… и всему их городку.
|-
– Чей это дом?
– Говорю вам, это не я… не мы!
– Чей это дом, ты знаешь? – повторил Буров.
Всем своим видом опер выражал усталость и раздражение по поводу того, что ему пришлось заниматься этим лохматым чучелом. Так оно и было на самом деле. У Бурова были свои дела, а еще он хотел уйти с работы пораньше – чтобы купить пива в магазинчике около дома и снова забыть обо всем. О своей паршивой работе и о своей паршивой жизни.
Лохматый с несчастным видом вздохнул.
– Барыги.
– Барыги, – согласился Буров. – Барыги по кличке Барыга. Шикарная, кстати, погремуха. Главное, оригинальная. И что ты там делал?
– Я… да ничего! Зашел…
Буров грубо схватил руку лохматого, рывком дернул рукав вверх. Желтая кожа с язвами на локтевом сгибе от многочисленных уколов. Вен почти не было видно. Буров с отвращением оттолкнул руку лохматого от себя, и тот едва не упал со стула.
– Давно торчишь?
Лохматый не ответил. Буров закурил. Лохматый поднял робкий взгляд:
– Угостите сигареткой?
– Слушай сюда, торчок драный, – игнорируя просьбу, Буров выдохнул дым в лицо наркоману. – Ты с каким-то своим корешом вломился в хату к Барыге, который банчит герычем. Об этом весь город знает. Перевернул там все вверх дном. Тебя взяли с поличным. Так что хорош юлить, или я тебе, чушок, почки отобью. Давай по делу. Ты дозу искал?
– Это не я! То есть… ну да, я зашел, потому что типа это… открыто было, – сбивчиво принялся оправдываться лохматый. – Но я ничего этого не делал, в натуре! Там кто-то до меня!
– Значит, не ты? Может, мне тебя отпустить тогда, а? Только придется пригласить Барыгу для дачи показаний. И само собой, я скажу ему, какая гнида такую фигню у него дома учудила. Как думаешь, торчок, что потом с тобой будет?
Лохматый побледнел.
– Да я вам в натуре, отвечаю, не я это! – чуть не плача, залепетал он. – Мы с Рафиком приперлись к Барыге, потому что у него белый крутой появился. Недорого. Купить хотели. Просто купить, в натуре! Давай стучать, а там открыто везде. Ну, мы зашли, а там… сами знаете. Рафик на шухере встал, а я давай искать… Только не нашел ничего. А тут красные приперлись…
– У Барыги, значит, крутой белый появился? – задумчиво уточнил Буров. Лохматый закивал. Буров пододвинул к нему