Виктор Голявкин

Рисунки на асфальте


Скачать книгу

кто-нибудь так коней рисовал. Я сразу подумал, что мне так никогда не нарисовать, сколько бы я ни старался, но в то же время, если я как следует постараюсь, я не хуже нарисую.

      Я хотел показать ему, как надо рисовать. А потом сделал вид, что не вижу. Он ведь не знает, что я лучше всех в классе рисую. Скажет, я подражаю. Скажет, я обезьяна какая-нибудь или там попугай.

      Ничего. Потом он узнает, кто с ним рядом сидит! Потом он узнает, какие я стенгазеты рисовал! Какого я Шота Руставели нарисовал. Какого я лётчика Покрышкина нарисовал, трижды Героя Советского Союза!

      Пусть, пусть рисует!

      А потом думаю: он, наверное, вовсю сейчас воображает. Сидит и воображает, будто никого на свете лучше нету. Выходит, он будет здесь воображать, а я? Просто так буду сидеть?

      Я вырвал листок из тетради. И стал рисовать танки, идущие в атаку.

      Он сначала не заметил, что я тоже рисую, или он не хотел замечать, а потом заметил и рисовать перестал.

      На мой рисунок глядит.

      Я это сразу почувствовал. И вовсю рисую, на него никакого внимания не обращаю. Только локтем свой рисунок закрываю, чтобы он не видел.

      Вдруг он говорит:

      – А ну, покажи.

      – Чего, чего? – говорю.

      – Покажи, – говорит, – что ты там такое начирикал.

      – Чего, чего? – говорю.

      – Ас, ас! – говорит.

      – Чего? – говорю.

      – Осторожно! – говорит. – Ас, ас!

      – Что это, – говорю, – ещё за ас, ас?

      – Ра-ра! – говорит. – Ра-ра! Работай.

      Вот нашёлся какой! Какие-то слова мне бормочет. Удивить, наверное, меня этими словами хочет. Что бы, думаю, ему такое ответить, чтобы он так со мной разговаривать перестал. В это время он мне говорит:

      – Вот если тебя спросит кто-нибудь: «Ты не кр?» – ты что ответишь?

      – Чего, чего? – говорю.

      – Нужно ответить: «Я не кр!» Понятно?

      Тут я разозлился и говорю ему:

      – Крыса ты!

      Я сам не знаю, почему его крысой обозвал. Просто ничего другого мне в голову не пришло.

      Он поднимает руку и говорит Марии Николаевне:

      – Он меня крысой обозвал!

      Мария Николаевна говорит:

      – Как тебе не стыдно, Стариков! К нам пришёл новенький, он, наверное, стесняется, а ты его крысой обозвал…

      – Кто? – говорю. – Он стесняется?!

      До чего меня зло взяло, вы не представляете!

      – Если ты мне сейчас не ответишь, с какой скоростью летят навстречу друг другу самолёты, ты покинешь класс…

      Я встаю.

      – Какие самолёты? – спрашиваю.

      Я, наверное, здорово моргал глазами, потому что Мария Николаевна вдруг сказала:

      – Брось моргать! Ну-ка, брось моргать! Дурачка представлять!

      Моргал-то я просто случайно. Но я ничего не ответил. И всё молчал. А про эти самолёты я вообще ничего не слышал.

      – Ну? – говорит Мария Николаевна.

      – Повторите, пожалуйста, про эти самолёты, – говорю.

      – Выйди, будь добр, из класса, – говорит Мария Николаевна.

      – Если бы вы повторили ещё раз… – говорю.

      – Я