Какая еще Танечка? Ах, Танечка, которая пробует его кашку.
– Татьяна Иванова, – произнесла я бодрым, уверенным голосом, поворачиваясь к Наталье Яковлевой и протягивая ладонь для рукопожатия.
После секундного колебания воспитание взяло верх над раздражением, и супруга клиента быстро пожала мою ладонь.
– Не сомневаюсь в вашем профессионализме, – холодно улыбнулась Наталья, ставя пакет с гостинцами на тумбочку, – в чем бы он ни заключался.
Помимо воли, я зарделась, как первоклассница. Я открыла рот и тут же его закрыла, осознав, что не могу подобрать слов. Тот редкий случай, когда мне нечего ответить. Но, как известно, если женщине нечего сказать, это еще не значит, что она промолчит.
– Послушайте…
Наталья перестала заниматься пакетом, они с мужем оба посмотрели на меня.
– Татьяна, – произнесла Яковлева, смерив меня взглядом сверху вниз, – вы не могли бы нас оставить? Мы с мужем хотели бы побыть наедине.
Собрав воедино остатки чувства собственного достоинства, я заставила себя улыбнуться, кивнуть и выйти из палаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Чтобы отвлечься от пережитого унижения, я сконцентрировалась на работе. В больничном парке пахло жасмином и свежестью цветущего мая. Со стаканчиком не самого лучшего кофе из автомата в холле я прошлась по аллее, выбрала скамейку, с которой открывался вид на главный вход и парковку, и задумалась о единственной наследнице своего клиента – его супруге.
Наталья Яковлева обладала всеми качествами, присущими женщинам из высшего общества. Она прекрасно владела собой и сохраняла чувство собственного достоинства без видимых усилий. Я была уверена, что с моим уходом из палаты тон голоса Натальи не изменился. Наверняка она осталась такой же непоколебимо спокойной и выдержанной, и Влад не услышал ни единого упрека в неприличном поведении.
Яковлев годами изменял жене, и, судя по всему, она научилась с этим жить. В конечном счете, Наталья была уже не молода и, вероятно, бесплодна. Многие женщины уступают обстоятельствам, когда речь заходит о безбедной жизни и определенности. Она предпочла остаться женой, хотя давно могла получить развод. Наталья Яковлева ценила свой статус, она не стала бы избавляться от мужа – он был ей необходим. Возможно, даже больше, чем полный шкаф идеальных платьев и платиновая карта.
Пока я размышляла о возможной причастности супруги моего клиента к покушению на его жизнь, сама она вышла из дверей больничного корпуса и спускалась по ступенькам крыльца. Я догнала ее у самого автомобиля. Наталья рылась в сумочке с озабоченным видом – наверное, искала ключи от машины.
– Ах, это вы. – Лицо Яковлевой отразило презрение и тут же превратилось в камень. – Что вам нужно?
– Наталья, мы плохо начали, – заговорила я, демонстрируя ладони в примиряющем жесте, – но у нас с вами общие интересы.
– Вы о моем муже? – В голосе прозвучала плохо скрываемая насмешка.
– Да, – ответила я твердо, и брови Натальи едва заметно приподнялись. – Здоровье и жизнь моего клиента поставлены