нашел, а ее не было.
– Да-а-а, – старик было собрался опять свести глаза в одну кучку, но Янек перебил это его действие:
– Вижу. Ты ее тащишь в мешке.
– Ты в своем уме?
– То есть не ты… то есть не ее. Я это…
– А куда она в ту ночь подевалась?
– Так не нашел ее.
– Однако ей страшновато у старухи жить, у покойной? – прикинул Томас.
– У покойной?
– То есть в доме покойной, – поправился Томас, – Она объявилась или нет?
– К дому подходил – ни одной живой души.
– У кого-то живет, поверь моему слову.
Глава 19.
Друзья вышли на улицу. Янек взял широкий шаг – cтарик, вызвавшийся проводить гостя, едва поспевал за ним.
– Янек. Слушай. А туману черт напустил, а? Ты это… не спеши. Мне не угнаться, – старик замедлил шаг, позвал еще раз, но никто не откликался.
– Пропал парень с глаз долой… Янек, дорогой мой, куда ты пропал?
Вдруг старик увидел перед собой широкую, темнеющую спину.
– Ух, Янек. Здоров же ты! Вот потеха. Хе-хе. Ты уже в рясу нарядился?
Но никто старику не ответил и снова он в тумане остался один:
– Фу ты черт!
Янек, болтая сам с собой, прошел немалое расстояние, пока вспомнил о старике:
– Томас? Томас! – Янек звал, но никого рядом не было. -Отстал совсем, – и он присел на лежащий ствол дерева – оставалась пара затяжек от самокрутки Томаса.
– Ай, Томас! Ты здесь? Да не лапай ты меня! Щекотно говорю! Отпусти, Томас. Га-га! – Янек скатился от щекотки в траву, оглянулся, опять никого. Он быстро поднялся и опять почувствовал щекотку на спине. Но в этот раз ему было не до смеха.
– Не ори, ошалелый. Чего ты орешь? – услышал Янек голос старика.
Тот вышел из тумана и смотрел на Янека так, будто не узнавал.
– Томас! Как ты подлазишь со спины? Извел меня щекоткой. От щекотки лошади дохнут.
– Договоришься… Убежал от меня. Переоделся.
– А ты сзади подлез лихо.
– Не трогал я тебя… не дури.
– Ладно, не отпирайся.
– А где ты сутану раздобыл? – этот вопрос сейчас больше всего беспокоил старика.
– Какую сутану?
– Вот передо мной в сутане бегал – думал я причащаться начну? Накось-выкуси!
Янек не понял, о чем говорит старик и стал уговаривать его возвращаться домой.
Cтарик не унимался и все бормотал:
– В лесу – в платье, здесь в сутане – ну парень, ловок ты.
– Не мели языком.
– Выйдешь из дому и чертовня сплошная. То священник, то эта прошла, на эту похожая… Ну как ее? Дочку Иоахима Меека…
– Померещилось.
– Клянусь крестом своим. Сначала священник показался, а потом слепая вроде, шла. И тянул ее кто-то за уздечку. Если бы ты не заорал – я остановил бы.
– Угомонись… Уздечку… Скажешь тоже. Городишь ерунду! Хотя не мудрено, чего в тумане не померещится!
– Пойду я, а то печь