непредсказуемым для чужих и особенно для своих. Все, кто расслабился, уже давно были на том свете – только постоянная осторожность, концентрация и инстинкты позволяли выживать. Сила, опыт и интеллект, конечно, тоже играли важную роль в выживании, но без осторожности приводили хищника к смерти.
Они дошли через 15 минут. В кромешной тьме обогнув полуразрушенную пятиэтажку, Алекс громко прокашлялся, демонстративно медленно извлек патроны из винтовки и положил ее перед собой. Достал из-за ремня «бердыш»[1]*, вытащил магазин на 18 патронов и убрал его в карман, отвел затвор, положил оружие перед собой, поднял обе руки и отступил на два шага назад. Вокруг стояла тишина. Ни звука. «Молодец Монах, постоянно меняет огневые точки, каждый раз, по науке прям», – подумалось ему. Он вычислил шесть направленных в его сторону стволов. С момента появления Алекса в поле зрения они не шевелились, потому стрелков практически невозможно было обнаружить. Из-за кузова сгоревшей «газели»[2] отделилась тень в снайперском камуфляже и бесшумным шагом быстро приблизилась к Алексу.
– Патроны не трогай: они все в карманах на рукавах и в разгрузке на груди. Это мои патроны, – четко ставя акцент на слове «мои», процедил Алекс, пока ему накидывали на голову мешок и обыскивали одежду. Его слова проигнорировали – кто-то молча вытащил все магазины.
– Я не один в гости к Монаху, – процедил он, подавляя гнев. Он знал, что они попытаются отбрехаться на обратном пути: мол, караул сменился, знать не знают ни про какие магазины… Отобрать патроны у гостя такого уровня считалось высшим шиком, означало подняться на несколько ступеней в иерархии, вырасти в в глазах других членов банды.
– Обижаешь, Алекс: мы твоего пацана лысого давно на мушке держим. Э, пацан, вылезай давай, – тихо ответил хриплый голос из темноты: видимо, со второго этажа другой брошенной девятиэтажки.
Только когда Кэт вышла из своего укрытия и отложила оружие, как Алекс, они разглядели ее и поняли, что ошибались: из-за короткой стрижки приняли ее за мальчишку.
– Ты смотри: это даже не антителка[3]– тут у нас целая антитёлочка, – раздались грубые смешки. Обыскивающий облизнул губы: его руки скользнули по ее упругой груди, небрежно обыскивая хлопками, опустились к ягодицам и сжали их. Он явно ожидал реакции, но она молчала, стиснув зубы. Он наклонился и продолжил ощупывать голень, икры, внутреннюю сторону бедер, а остановившись почти у промежности, тяжело задышал.
– А ей нравится, – ухмыльнулся он. – На обратном пути загляни ко мне, маслят тебе отсыплю.
«Я обязательно как-нибудь к тебе загляну, – подумала она. – Тварь, ты очень пожалеешь и еще будешь умолять, чтобы я скормила тебе твои же маслята». Звонкий шлепок ладонью по заднице гулко отразился коротким эхом от стен.
– Кэт? – спросил Алекс.
– Все нормально, – спокойно ответила она.
С мешками на голове их повели через баррикады из остатков мебели, камней, металлических