грозной завучихи, ни жаждущих моей крови одноклассников. Очевидно, шел урок.
Я покинул Саттард поздним вечером. Здесь же в окно сортира, точнее в ту его половину, которая не забита фанерным щитом, просачивался серенький утренний свет. Извилины лихорадочно работали. Сколько времени в моем распоряжении до перемены? Десять минут? Двадцать? Тридцать? Хорошо хоть рядом сейчас не топчется Машура в костюме Евы. А я ведь звал ее с собой. Но услышав, что в моем мире женщины обычно летают пассажирами или стюардессами, она благоразумно предпочла остаться. Что ж, с Машурой или без нее, обнаружь меня кто в таком виде, и песенка моя, по крайней мере в этом учебном заведении, спета.
Хлопнула дверь на пружинах, и я воробушком взлетел на унитаз. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь заметил голые ноги! За стенкой послышался звук расстегиваемой молнии, зажурчала струйка, раздался вздох облегчения… Я осторожно выпрямился, заглядывая через верхний край кабинки. Русоволосый пацан, на первый взгляд, лет двенадцати, сосредоточенно занимался своим делом. Значит, скорее всего, меня занесло на этаж средних классов.
– Замри! – тихо скомандовал я.
Пацан подпрыгнул на месте, уронил, что держал в руках, и прижался к стенке кабинки, пялясь на меня круглыми от ужаса глазами.
– Из какого ты класса?
Мальчишка икнул и дрожащими губами пролепетал:
– П-пятого. Б-бэ.
Я быстро соображал. Пацан хоть и был крупный для пятиклашки, его тряпки на меня ни по какому не налезут. Значит, надо придумать что-то другое.
– Сколько времени?
– А? – мальчишка облизнул пересохшие губы и скосил глаза на дверь.
– Даже не думай рыпаться, – предупредил я, корча зверскую морду над краем кабинки. – Поймаю и в толчок головой засуну. Понял?
Несчастный мелко закивал, чуть сползая по стенке. Меня разбирала жалость, но слабину показать было нельзя.
– Сколько времени спрашиваю, чмо?
Пацан поднял дрожащую руку с китайскими часами на запястье:
– Д-десять.
– Ровно?
Бедняга поднес циферблат ближе к носу – наверное, от страху все расплывалось перед глазами:
– И т-три минуты.
Ясно. Значит до перемены их еще двадцать две.
– Пятый «А» где сейчас, знаешь?
– На физике?
– Чего ты меня спрашиваешь, придурок, это я тебя спрашиваю!
Малый всхлипнул:
– Я н-не знаю точно…
Представление начинало мне надоедать:
– Значит так, Незнайка. Посмотришь по расписанию. Найдешь пятый «А». Зайдешь в класс и скажешь, что завуч Любовь Генриховна ждет Левцова Александра в учительской. Немедленно!
– З-зачем ждет? – захлопал на меня голубыми глазами перепуганный пацан.
– Не твое дело! Спросят, так и скажи, не знаю, мол. Тебя просто передать просили. Потом возвращайся в свой класс. Если через три минуты Левцов не появится у учительской… Если ты кому-нибудь обо