неприятной неизбежностью – как, например, в кресле у стоматолога.
Они подъехали, подошли к калитке. Из-за забора послышался грозный лай, потом окрик: «Пальма, пошла вон!» Вышла девушка, удивленно посмотрела на Владу и ужасно смутилась.
– Ты?!
– Тань, мы к тебе. – Влада смотрела на нее с подозрением, но старалась быть приветливой. Она и не верила докторше, и не могла не заметить растерянности подруги. – Впустишь?
Девушка молчала. Отворилась дверь домика, и к ним подошел встрепанный юноша. Влада смотрела на него, открыв рот. Тогда девушка, вздохнув, сказала ему:
– Я же говорила тебе: лучше во всем признайся, спокойнее будет.
Максим смотрел себе под ноги и ничего не отвечал. У Веры уже раскалывалась голова, ломило не только виски, но и затылок. Что она здесь делает?
– Владочка, прости нас, – тихо сказала Татьяна, видя, что от Максима слов не дождаться. – Мы полюбили друг друга, так получилось, а тебя не хотели расстраивать…
Влада завизжала:
– Выыыыыыыы!!! Гады, твари мерзкие!!!
Лученко подошла к таксисту, уселась на заднее сиденье и сказала:
– Пожалуйста, поехали скорее отсюда.
Два дня ей пришлось проваляться дома с головной болью, ознобом, дрожью в руках и полной утратой сил. Взяла больничный. Звонила Марина, кричала в трубку что-то – Вера не слушала, отключалась. Бесполезно говорить, когда тебя не слышат. Да, есть такие люди: вместо того чтобы выслушать честные, хотя и неприятные объяснения, они прячутся от всех и сами от себя. Таким оказался этот женишок. Напоминать коллеге о том, что она предупреждала? Это как-то недостойно…
Влада впала в еще большую депрессию, а Марина перестала с Верой разговаривать.
– Получается, что вместо благодарности я получила от коллеги упреки за то, что жених оказался последней сволочью, – поделилась она с Андреем.
– Милая, – ласково ответил он, – чего же ты от них хотела? Это всего лишь живые люди…
– Я тоже живой человек! Мне надоело.
– Что именно?
– Быть «скорой помощью» для всех и каждого. Расплачиваться здоровьем за применение своих способностей. Такое ведь не в первый раз! Осенью, помнишь, с соседкой… Теперь не здоровается…
– Погоди, – перебил ее Двинятин. – Ты о своих предчувствиях? О вот этом самом «слуховидении», о чтении людей «с лица»? Ты хочешь сказать, что теперь не будешь…
– Да! Хочу сказать. От моей помощи становится только хуже! Смотри, я вроде сделала благое дело – нашла исчезнувшего человека. И что? Я умножила добро в этом мире? Наоборот, навлекла на себя недовольство, гнев, разочарование – то есть спровоцировала негативные эмоции.
Андрей отрицательно покачал головой.
– Твоей задачей вовсе не было умножение добра…
– Ты меня не слышишь? Пойми, я не об этом. Зачем вообще кому-то помогать? Для чего использовать свои способности? Ведь становится только хуже – и людям, и мне. Может, лучше, чтобы они, эти способности, сами атрофировались без применения? Ты же должен радоваться! Я не стану больше