пером в потрёпанном журнале. Рядом с ней лежала стопка телеграфных бланков. Аппарат молчал. Почувствовав движение, Нюра подняла голову.
– А, Илья Аркадьич! Доброго вам вечера! Телеграммку хотите отправить?
– Здравствуйте, Нюра. Антон Иваныч ещё здесь?
– Одну минутку. – Нюра распахнула дверь в служебную комнату. – Антон Иваны-ыч!.. Антон Ива-а-аны-ыч!
– Чего вы, Нюра, так орёте? Пожар что ли? – послышался откуда-то из глубины скрипучий голос.
– К вам Илья Аркадьич пришли! – ответила Нюра уже потише. Послышались шаркающие шаги, и в дверях показалась сутулая фигура Антон Иваныча. Старый почтмейстер был уже в пальто, но ещё без шляпы, и его лысина ярко блестела под лампой.
– Вечер добрый, Илья Аркадьевич. Вы что-то хотели? А то я уже ухожу, – ворчливо заметил старик.
Не обращая внимания на его недовольство, Илья воскликнул:
– Антон Иваныч, миленький! Как хорошо, что я вас застал! Мне срочно нужна ваша помощь. Вы можете мне дать адрес Петра Александровича Маргелова?
– Маргелов? – почтмейстер озадаченно сверкнул очками с толстыми линзами. – А на что он вам, если смею спросить?
– Видите ли, там к нему приехала племянница, а её никто не встретил, и адреса она не знает – телеграмма была на контору…
Нюра вскинула глаза, перевела взгляд с Ильи на своего начальника:
– Как же, помню я эту телеграмму! Только её не доставили. Вот она у меня лежит. – она принялась ворошить стопку невидимых за стойкой бумаг.
– А кому ж её доставлять! Контора-то закрыта, – произнёс почтмейстер.
– Ладно, Бог с ней, с конторой. Живёт-то он где? – нетерпеливо воскликнул Илья.
– Да кто ж его знает, Илья Аркадьич! Уж месяцев пять, как уехал. Со всеми домочадцами…
– Как уехал?! – Илья вдруг почувствовал себя так, словно он бежал что есть сил, и вдруг перестал чувствовать землю, потому что завис над обрывом.
– Будто не знаете как! – сердито ответил старик, с неожиданной злостью швырнув на стол шляпу, которую держал в руках, отчего сразу нарушился весь тщательно созданный Нюрой порядок. Девушка тихонько ахнула и принялась собирать бумаги.
– Но кто-то же в доме остался? – Илья понимал, что хватается за соломинку.
– Остался, а как же! Их посыльный остался. Всю свою родню туда приволок…
– Что ж. Спасибо. Извините, что задержал…
– Да чего уж, – Антон Иванович снял очки и, вынув из кармана большой клетчатый платок, принялся их ожесточённо протирать. – С барышней-то что делать будете? – бросил он вслед. Илья обернулся на полпути к выходу. Старик смотрел на него беспомощными теперь, без очков, близорукими глазами; за его спиной немым знаком вопроса выглядывала из-за стойки Нюра.
Илья только пожал плечами, вышел на холод и медленно побрёл обратно. Что же делать с этой девочкой? Ну, в самом деле, нельзя же оставить её на вокзале, в чужом городе, дожидаться обратного поезда, который приедет – если