ты одна?
– Прости, Танюша! Завтра я зайду к тебе, принесу подарок, вкусный тортик, попьём чаю, – стараясь напустить на себя невозмутимость, Вера улыбнулась и потянулась к подруге с объятиями. – Я устала, хочу домой.
– А как же?.. – Таня махнула рукой в сторону комнаты, из которой доносились громкие голоса – вероятно, вся толпа пыталась уложить Никиту на диван. – И ты? Как ты одна доберёшься до дому?
– Метро ещё работает, да и трамвай пока ходит. Не переживай.
Вера чмокнула Таню в щёку и вышла из квартиры.
Сделав несколько шагов от подъезда, Вера осознала, какая непроглядная темень. Даже лучи фонарного света прерывались скоро, боясь проникнуть дальше своего пространства.
«Вот почему, почему я всегда такая дура?! Неужели не могла рассмеяться? Нет, обязательно мне надо всё испортить! Дура…», – Вера расстроенно покачала головой, подумала, не вернуться ли в квартиру Никиты, но прогнала эту мысль. Глаза уже понемногу стали привыкать к темноте, и Вера увидела скамейку, стоявшую чуть в стороне от подъезда. Она направилась к ней, уселась и вновь принялась обдумывать недавнишние события.
Мысли витали хаотично, в разброс, но сконцентрировавшись, Вера расставила их по порядку. Во-первых, и опять же, она призналась себе, что Саша нравится ей очень-очень сильно. Так, как никто и никогда. И, возможно, придётся приложить невероятные усилия, чтобы забыть его. А во-вторых, проанализировав своё поведение, она стала догонять, откуда ноги растут.
«Это всё волнение от предстоящего прослушивания. Надо успокоиться. Взять себя в руки. А Гиря прав, гормональный всплеск сейчас мне совсем ни к чему», – заключила она.
На днях предстояло самое настоящее прослушивание, и если их группу выберут, ребята будут участвовать во Всемирном молодёжном фестивале. Вера очень переживала, и Таня, и Гиря, но не Никита.
В их группе мужские партии исполнял он, а Вера бралась за всё, когда Ник отсутствовал. В основном же они пели вместе. Кроме пения Никита играл на бас-гитаре, Таня на гитаре, Кирилл на барабанах. Всё было ладно, но Скворцов всегда относился к самодеятельности легкомысленно, временами Вере казалось даже пренебрежительно. Это её бесило и выводило из себя. Несколько раз она требовала от Ника покинуть их ансамбль, но Таня и Гиря уговаривали её, оставить в покое горе-солиста. Ник же в такие моменты держался напыщенно, самоуверенно заявлял, что без него у них ничего не выйдет.
«Твоё женское соло никому не приглянется в таком тяжелом жанре. Вон, иди песенки про цветочки пой!» – отвечал он Вере.
В такие моменты ей хотелось его прибить. Они ругались. Вера постепенно отходила, но в душе оставался осадок, и всё больше Никита раздражал, отталкивал своим отвратительным поведением.
«Алкаш и трутень», – зло подумала Вера.
Из подъезда кто-то вышел. Мужчина. Дверь в подъезд он не закрыл, и в силуэте Вера узнала Сашу. Он закурил. По Вериным подсчётам, он не мог её видеть, так как скамейка, на которой сидела она, находилась в стороне, загороженная большим деревом. В первые секунды