голову. Была она в захвате неудобна, а еще огромные бивни, того и гляди, норовили за карман зацепиться.
– Доброго, – Дарья моргнула и порозовела. – А вы…
– Гуляю. Не желаете ли со мной?
– Я… – она окинула взглядом горку из камней. – Не складываются. Я загадала, что если сложится, то все будет хорошо, а они… неровные.
– Это вы просто складывать не умеете, – Лешек подошел.
В узких штанах ходить было тяжело. Шажки приходилось делать коротенькие, да и все одно не отпускало ощущение, что того и гляди штаны треснут.
– А вы умеете? – Она слегка нахмурилась.
– А то… подержите, – он сунул ей слона с журавлиною лапой и взялся за камень. Сила отозвалась легко, и камень встал на камень, и следующий, и еще один.
Башенка вышла невысокой, но вполне устойчивой.
– Вы…
– Только никому не говорите, – Лешек прижал палец к губам. – У вас свой дар, а у меня свой.
Она рассеянно кивнула и убрала прядку золотистых волос за ухо.
– А вы…
– Дарья, верно? И вас все время забывают, – Лешек не удержался, так щеки ее вспыхнули. – Маменька на ярмарке, а папенька…
– Вы помните?!
Почему-то это прозвучало почти как обвинение.
– Виноват, – развел Лешек руками. – Но если вам будет легче, то могу соврать, что нет…
Она покраснела еще сильней и кулачки стиснула. Мотнула упрямо головой и сказала:
– Врать нехорошо.
– Вот и я о том же… А вы что тут скучаете? – Лешек предложил руку, и ее, после недолгого колебания, приняли.
– Просто… думаю о всяком… знаете… почему-то многие считают, что над нами издеваются…
– И вы?
– Нет… Мне кажется, что Аглая права и в этом есть смысл. Хозяйка должна уметь принимать гостей… любых… И раз так, то нет ничего дурного в том, чтобы показать свое умение. И это не оскорбительно.
Она шла неспешно и трость по-прежнему держала, правда, так, будто собиралась этой тросточкой кого-нибудь да огреть.
– Похвально, – одобрил Лешек.
Они шли по узенькой дорожке, по обе стороны которой поднимались стены розовых кустов. Порхали бабочки. Птички чирикали. И солнце припекало вовсе немилосердно. На крохотной шляпке Дарьи поблескивали серебряные ниточки, и смотрелось сие премило.
– А скажите, – не то чтобы молчание утомило Лешека, напротив, с нею и молчать оказалось на диво удобно, – как я выгляжу?
– Вы?
– Я.
Она замялась. На худеньком личике читалось явное сомнение.
– Вы… вы хорошо, – вздохнула Дарья, сдаваясь в борьбе с собою же. – А вот костюм не очень. Он какой-то слишком…
– Тесный? – Лешек повел плечами, чувствуя, как похрустывает ткань.
– И золотой… чересчур.
Глава 10
Князя они все же отыскали. Был тот в собственных покоях, возлежал на постели, окруженный сомнительного вида девицами, которые Лизаветиному появлению не обрадовались. К чести, следовало