клерк в регистратуре оторвался от груды бумаг, чтобы сообщить: миссис Сполдинг, третий этаж направо, в сознании, врач будет завтра, подробности у медсестры на этаже. Джереми с отвращением втиснул себя в кабину – он терпеть не мог больничные лифты с их теснотой и запахом дезинфекции. Палату он нашел сразу. Ба дремала, откинув голову на подушку, беззащитная, маленькая, в отвратительной белой рубахе. Подойдя ближе, чтобы разбудить бабушку, Джереми разглядел ещё кое-что и вздрогнул. Они привязали её! Ремнями к поручням! Вот ублюдки!!! Волна острой ненависти подступила к горлу, но он сдержался:
– Просыпайся, Ба! Овечкам пора на лужок.
Бабушка улыбнулась, не открывая глаз:
– Дуглас, ты почистил зубы? Молоко выпей! И никаких конфет…
Не узнает. Монготройд шагнул к постели:
– Ба, это я, Джереми. Ты в больнице, все хорошо.
Лицо бабушки дрогнуло, блекло-голубые глаза распахнулись – ясный взгляд здорового человека.
– Доброе утро, милый! Мне снилось, что твой папа и дядя Том подрались в ванной за право написать зубной пастой на зеркале «Мама, я тебя люблю!».
Монготройд хихикнул, представив своего стокилограммового дядюшку за подобной забавой:
– Они и вправду так развлекались?
– О, да! И поверь, Джереми, это было самой невинной из их забав. Как твои дела?
– Отыскал мальчишку, который сбежал из дома. Взял хороший куш на свидетелях избиения папарацци. Я б и сам ему врезал, но…
– Это твой клиент, понимаю, – бабушка хитро посмотрела на Джереми.
– Нет, не женился. И не планирую. Как ты себя чувствуешь, Ба?
– Совершенно здорова. Сердце как у девчонки, аппетит прекрасный, по утрам очень хочется танцевать.
– Ты красавица, Ба! – Монготройд потянулся поцеловать бабушку в прохладную щеку. Она поморщилась:
– Опять пил?
– Совсем немного, Ба. Мы с приятелем зашли в бар обсудить его проблемы с девчонкой. Засиделись, потом позвонила мама, сказать, что ты в больнице. Вот я и приехал.
– Они считают меня сумасшедшей, – спокойно сказала бабушка. – Год назад у нас сменился директор пансиона. Господин Циммерман переехал в Техас, ближе к сыну, а на его место явилась мисс Фуллер и за год взяла всех в ежовые рукавицы. Никаких прогулок в городе, никаких домашних животных, даже фиалки на окнах ей не угодили. Стариков стали пичкать успокоительными, обращаться с нами, как с детьми или идиотами. Знаешь, за что меня упекли в больницу?
– Нет.
– После полуночи я смотрела телевизор в холле первого этажа.
– Вот как, – Монготройд нахмурился. – А подробнее?
– Мы с друзьями захотели посмотреть сериал. «Семейку Адамс» – да, это безвкусно, но иногда очень смешно. Его показывали в час ночи, на первом этаже никто не живет, мы никому не мешали. Ночная сестра доложила этой Фуллер, что мы собрались у телевизора, смеемся и шутим. И вот я здесь.
– Интересно