лица друзей. Потом принял душ, сменил рубашку, тронул щеки одеколоном и распустил волосы – женщинам это нравилось.
…Мисс Фуллер, как и ожидалось, клюнула сразу. Монготройд немного последил за игрой, похвалил бросок – играла она вправду классно, била сильно и швыряла мячи красиво. Он предложил партию, аккуратно проиграл, поставил девушкам по коктейлю, а потом, когда мисс Инсли отлучилась попудрить носик, поинтересовался, что очаровательная Кэролайн думает по поводу мохито в «Гринтауне». Остальное было делом техники – Монготройд умел очаровывать женщин, ничего им не обещая. К одиннадцати мисс Фуллер была болтлива, пьяна и готова на все.
– Так что учудил этот старик, Кэролайн?
– Заявил, что знает Маркуса дольше, чем меня, и предпочтет расстаться с Лэйк-Парком, чем со своим паршивым котом. И представляешь себе – тотчас позвонил сыну, тот примчался из Оклахомы, и спустя неделю этого упрямого идиота перевели от нас на Сансет-роуд. Дом потерял хорошие деньги. И я тоже.
– Люди к старости порой становятся невыносимы, – посочувствовал Монготройд. – На них не угодишь.
– У них всё есть – прекрасный уход, сбалансированное меню, чудный вид из окна и свежайший воздух. Все дорожки в парке расчищены, все коляски для прогулок – самых лучших моделей. Никаких беспокойств, никаких треволнений, если кто-то из персонала позволяет себе повысить на пациента голос, его тут же уволят… Что им ещё нужно? – у Кэролайн дернулось веко, она всё больше злилась.
– Не иначе, чтобы директор собственноручно носил их в ванную и отмывал их старые задницы, не так ли?
Кэролайн выругалась и сбила со стола бокал. Монготройд махнул рукой официанту и подмигнул, мол, включите в счет.
– Они думают, что за деньги их капризы должны выполняться в точности, дорогая?
– Ненавижу. Ненавижу эти дряблые туши, тупые глаза, сопли, слёзы и постоянный визг. Ненавижу затхлый, сладенький запах, словно они уже умерли, дрожащие пальцы, слюнявые рты, бесконечную идиотскую болтовню, сплетни, бред, крики и жалобы… Думаешь, я стерва, что их не жалею?
– Ну что ты, дорогая, я прекрасно тебя понимаю, адская работа…
– Ни хрена ты не понимаешь, чистюля! Ты дерьмо хоть раз в жизни видел?!
– Видел, – угрюмо сказал Монготройд. – Когда я служил в полиции, и нас вызвали к наркоманке, умершей от передоза. Она обделалась перед смертью и смердела как слон, а её сын сидел рядом и говорил: «Мама спит, не будите маму».
Сразу замолчав, Кэролайн сильно, до хруста сжала ему руку. Он ощутил её страх и её сочувствие – истеричное, пьяное. Она жалела его за ту боль, которую ощущала сама.
– Выпьем?
Кэролайн залпом осушила бокал. Джереми пригубил свой виски.
– А тебе никогда не хотелось избавиться от самых назойливых из этих крикунов? Я слышал, есть способы успокаивать их безопасно и быстро.
Кэролайн наклонилась через столик, в её темных глазах отразилось