.

с вызовом, сжав кулаки. – Призрак Девы многие из вас видели? То-то же! А я видел.

      – И сбежал, ага!

      – А ну-ка, все успокоились! – рявкнул трактирщик, которому надоело каждый день слушать бесконечные споры и разнимать драчунов. Он швырнул на стол тряпку, которой вытирал кружки, и от неожиданности все замолкли. Трактирщик раздраженно оглядел спорщиков, покачал головой:

      – Каждый день одно и то же. Льете воду из пустого в порожнее, а толку с ваших споров? Была б людям польза от шастанья по Пустоши – так давно бы кто-нибудь добрался бы до Скалистого, вернулся бы и поведал нам, что да как. А раз никого туда не пускают – значит, оно нам и не надо.

      Собравшиеся загомонили: кто-то соглашался с трактирщиком, другие возражали, а так как народ привык выражать свое мнение громко, то шум поднялся еще больший, чем прежде.

      Сидевший за столом почти у самой двери юноша недовольно поморщился и проворчал:

      – Чушь какая… Пустошь их не пускает, как же!

      Кто знает, как повернулась бы история, если бы как раз в тот момент в трактир не зашел другой молодой человек, с покрасневшим от мороза лицом и ясными синими глазами. И если бы вновь пришедший не различил каждое слово. И если бы он не обладал горячим нравом… Кто знает!

      А так – вышло, что новый гость обиделся и тут же переспросил, остановившись у стола:

      – О чем это ты говоришь?

      – Разве не могу говорить, о чем пожелаю? – холодно удивился сидевший, устремив на вошедшего равнодушный взгляд зеленых глаз.

      – Только не когда говоришь о Вангейте и его жителях! – заявил вошедший, опираясь ладонями о край стола. Спутник юноши что-то сказал ему, повернувшись спиной к обидчику. Синеглазый охотник только отмахнулся, как от мухи, и продолжил: – Или считаешь северян трусами, южанин? – Последнее слово он словно выплюнул.

      Несколько человек отвлеклись от спора с покрасневшим от злости трактирщиком и теперь смотрели на двух молодых людей.

      Южанин продолжал смотреть на синеглазого так, словно тот ничего из себя не представлял – равнодушно, едва ли не прикрыв глаза, и кажется, именно это больше всего раздражало вспыльчивого охотника Вангейта.

      – Те, кто не желает признать свою неудачу, и есть трусы, – не повышая голоса, ответил южанин. Северянин стукнул кулаком по столу, отчего подпрыгнула деревянная кружка:

      – Трусы?! Это ты говоришь о храбрейших охотниках? О тех, кто каждый день рискует жизнью?

      – Что за дешевую драму ты тут устроил, – недовольно отозвался южанин, ловя кружку и заглядывая в нее. Он покачал головой, быстрым жестом подозвал взмыленного трактирщика: – Убери.

      Северянин не выдержал подобного и схватил обидчика за меховой воротник куртки. Однако поднять парня с места и уж тем более встряхнуть не получилось – южанин ждал подобного и в ответ быстрым движением впечатал кулак в живот охотника. Тот сдавленно охнул, чуть подался назад, но тут же отреагировал: замахнулся сам. Южанин от замаха легко увернулся – но не успел уйти от повторного и получил удар в