мне в ухо.
– Не кричи. Спасибо за помощь, дальше я справлюсь, – донеслось из-за спины служащего.
– Нет! – не сбавляя обороты, опять проорал баритон. – Она же точно чокнутая или бухая в доску. Я что, служба 911, спасать умалишенных? Здесь протокол надо составлять и штраф впаять по полной. А еще лишение прав годика так на три и первуху позвать из-за попытки суицида…
– Давай отойдем, – значительно тише произнес мужской голос. Подняв голову, чтоб посмотреть, кто говорит, я увидела только приземистого одетого в форму человека и плечо сзади стоявшего. Ни лица, ни фигуры я увидеть не смогла. Сил не осталось совсем, и я опустила голову на грудь.
Инспектор замолчал и отошел. Я сидела в машине. Время шло мимо. Сумасшествие, охватившее меня, сменилось безумной усталостью, которая наполнила все мои конечности ватой. Откинувшись на спинку сиденья, я заметила в зеркале заднего вида большую черную машину, которая пересекла сплошную и покатила в обратном направлении. Туман в голове отвлек меня от мыслей тупой болью в висках.
– Ну что, глупая, пришла в себя? – К отрытому окну обратно подошел инспектор. От прежнего крика не осталось и следа. Это был плотный, круглолицый мужчина лет пятидесяти, с вздымающимися над верхней губой усами и выглядывающими из-под фуражки добрыми глазами.
«Папа, почему тебя нет рядом, чтоб защитить меня?» – пронеслось в моей голове, и ком печали подкатил к горлу.
– Что ж ты бесишься? Совсем с ума сошла. Молодая, красивая, у тебя вся жизнь впереди, что ты творишь?
Я, не двигаясь, сидела, откинувшись в кресле, и смотрела на поле, уходящее вдаль и скрывающееся за горизонтом.
– Так нельзя, все проблемы решаемы. Всегда можно выкрутиться, тем более с таким ангелом-хранителем, а ты… – он безнадежно махнул в мою сторону рукой.
– У меня нет ангела-хранителя, да и Бог, кажется, от меня отвернулся, – буркнула я себе под нос и опустила голову.
Три месяца пролетели незаметно. Режиссер-недоучка сделал монтаж моей жизни. Вероятно, закончились идеи. За это время я поняла, что моральная кома существует. Мозг отключился. Все остальные органы постоянно давали сбой. Неприкаянным привидением, зависшим между адом и раем, я проводила все дни и ночи в квартире мамы. Точнее – в ее спальне, видеть переживания последней не могла.
Мужу я не звонила. Через два дня он позвонил сам и попросил встретиться.
– Я не хочу тебя видеть, – ответ был естественен.
– Мне нужно тебе все объяснить, – настойчиво сказал он.
– Не хочу объяснений.
– Хорошо, извини. Да, так получилось, но и ты должна понять, это жизнь. Ты успокоишься, все придет в норму, и мы будем опять вместе, – он нес какую-то чушь, которую я плохо улавливала. Все, что услышала: «Это жизнь». Объяснение так себе. Какая-то хреновая жизнь получается.
– Зачем тебе это?! – я его не понимала.
– Не хочу с тобой разводиться.
– Назови одну причину, по которой мы должны быть вместе.
Дима