не заметила, как на втором этаже дома кто-то всё это время наблюдал за ней, а потом тяжёлая портьера закрылась, и наступило беззвучие, какое бывает только ранним утром.
Маргарет бежала по дороге с бешеной скоростью. Изредка она спотыкалась, и её лаковые туфли, которые она берегла и надевала по особым случаям, покрывались царапинами. Но сейчас это её нисколько не заботило. Единственным желанием было прижаться к кому-нибудь близкому и рассказать обо всём. Но родители оставили её, покинув этот мир прошлой осенью. И вспомнив горечь потери, Маргарет не удержалась, и горькие слёзы залили её лицо. Она продолжала бежать и рыдала в голос, не сдерживая своего горя и не вытирая слёз. Утренняя прохлада охлаждала их, но ей не становилось легче.
…Маргарет родилась в Лондоне, в самом его центре. Она любила этот город с его средневековой архитектурой, с путешествиями по Темзе на речных трамвайчиках, экскурсиями в Королевский ботанический сад и вечерними прогулками от мрачного мощного Тауэра по мосту между готическими башнями-близнецами на высоте тридцати метров.
И хотя в романах Диккенса Лондон предстаёт мрачным серым городом, для Маргарет он был самым тёплым. Она любила его мягкие зимы и прохладное лето. Но особенно нежные и чистые чувства она испытывала к родителям.
Улица была пустынной. Город спал. Тишина звенела в ушах. Даже редкие опадающие листья медленно кружили в воздухе и неслышно ложились на землю рядом с другими, образуя жёлтый ковёр. Одиночество раннего утра заставило Маргарет почувствовать себя ещё более несчастной и беззащитной. И появись хоть кто-нибудь в эту минуту на её пути, она, не раздумывая, бросилась бы к нему за помощью и поддержкой. Но никого не было.
Девушке оставалось пройти два квартала и свернуть на узенькую улочку, с двух сторон заросшую диким виноградом, листья которого стали тёмно-бордовыми от ночного холода, чтобы оказаться у маленького домика, который она купила совсем недавно. До этого она жила в небольшой комнате, которую сняла, когда переехала в Брайтон из Лондона после смерти родителей.
Маргарет была погружена в свои мысли и воспоминания настолько, что не заметила, откуда появилась эта ярко-рыжая, почти красная, лохматая собака, преградившая ей путь. Пёс не был агрессивным, и это можно было понять по тому, как вальяжно он развалился на дороге. Глаза его янтарного цвета выражали доброжелательное расположение, что подтверждалось лёгкими взмахами хвоста, похожего на метёлочку, которой дворники сметают опавшую листву с садовых дорожек.
Маргарет остановилась и, обрадовавшись этому единственному живому существу в спящем городе, тихо спросила, продолжая всхлипывать:
– Ты чья, собака? Что ты делаешь здесь так рано? Наверное, такая же сиротка, как я? Если хочешь, пойдём со мной. Я тебя покормлю, обещаю.
Она протянула руку, и собака позволила погладить себя, подставляя длинные висячие уши. По всему было понятно, что это хорошая