Этери Чаландзия

Уроборос


Скачать книгу

на крыльце. Дождь шумел так отчаянно, будто хотел достучаться до нее, о чем-то предупредить, о чем-то напомнить, но она была глухой и глупой и не понимала его тревог. Она попеременно курила, читала, пила кислое вино из местной лавки, наконец, разочаровалась во всем, смирилась и затихла, невидящим взглядом уставившись на дождь. Время словно замерло.

      И вдруг где-то между картошкой на обед и картошкой на ужин она поняла, что не хочет возвращаться домой. Это удивило ее. В этой дыре не происходило ничего. Остановившееся время, непролазная грязь, тощие коровы, которые даже молоко давали неохотно, и было оно неаппетитным на вид, вкус и запах. Это место было пробелом, бессмысленным тире в жизненном пространстве. Но сидя на отсыревшем крыльце и глядя на дождь, Нина поняла, что домой ее не тянет. Ее вообще никуда не тянуло. Как будто для нее вдруг не стало места на земле. Незачем было оставаться, и некуда было спешить. Она не была нужна здесь, но не было нужды в ней и где-то там.

      Нина сошла с крыльца. Дождь обрушился всей тяжестью, казалось, что ее, как беспомощного жука, смоет с поверхности земли.

      Промокшая насквозь, она вернулась в дом. Егор спал или делал вид, что спит. Она позвала его, и, не дождавшись ответа, принялась переодеваться в сухое. Странное беспокойство преследовало ее. Тогда Нина еще не знала, что оно пришло надолго.

* * *

      Неожиданно быстро вино закончилось. Нина недовольно потрясла бутылку над стаканом. Горестно, как слеза, упала последняя капля.

      – Ну вот это же ерунда какая-то, ну почему все всегда так получается, вот только человек почувствует что-то… ну, какое-то… ну, необыкновень какую-то, сразу все заканчивается? Все так придумано, что… ой! – Нина запуталась в сапогах, споткнулась, чуть не упала, но все-таки как-то вывернулась и выпала из купе в коридор.

      Было поздно и пусто, весь вагон давно спал. Ворча себе под нос и болтаясь по коридору, как мягкий маятник, Нина прошла в туалет, а когда вернулась обратно, поняла, что не помнит номера купе.

      – Номер, номер, какой же у меня номер… – бормотала она, рассматривала зловещий ряд совершенно одинаковых дверей.

      Нина не знала, что и делать. Внезапно накатили беспомощность, сонливость и жалость к себе. Захотелось плакать. И воспоминания заспешили, обгоняя друг друга.

      Как-то летом они изнывали от жары в Венеции. На Сан-Марко даже в полночь не было воздуха. Егор с Ниной бродили по набережным и мостам в поисках сквозняков. Тщетно. Город словно впал в безумие от недостатка кислорода. Лагуна спала в обмороке, стоячая зеленая вода дрожала, как желе, и ветер забыл дорогу в рай.

      Они привычным путем брели на парковку, обратно к Пьяццале Рома. Перебрались через канал, свернули в одну сторону, потом в другую, и вдруг встали. Мелкие улочки и площади здесь мало отличались друг от друга, но это место выглядело совершенно незнакомым. Прохожих не было, и фонарь откуда-то сбоку подсвечивал две одинокие фигуры в каменном мешке. Они переглянулись, пожали плечами и пошли дальше. Это Венеция. Рано или поздно здесь все равно