в море матрос из Новой Англии. Его сияющее лицо было обращено к небу: он был из пуританского рода.
– Шарки будет повешен! – вопил он. – Господин агент, вы не знаете, может быть, им нужен палач?
– Назад! – крикнул помощник; его оскорблённое чувство дисциплины оказалось сильнее интереса к новостям. – Я отдам вам этот доллар, капитан Скарроу. Никогда ещё я не проигрывал пари с таким лёгким сердцем. А каким образом поймали этого негодяя?
– А вот так. Его собственные товарищи уже не могли больше терпеть его. Шарки нагонял на них такой ужас, что они решили от него избавиться. Они высадили его на необитаемый островок Литл-Мангл южнее банки Мистериоса. Там его подобрало торговое судно из Портобелло и доставило сюда. Думали отправить его на Ямайку, чтобы там судить, но наш благочестивый губернатор, сэр Чарльз Ивэн, не захотел и слышать об этом. «Это моя добыча, – заявил он, – и я имею право сам её изжарить». Если вы можете задержаться до десяти часов завтрашнего утра, то вы увидите, как Шарки качается на виселице.
– Конечно, хотелось бы, – с грустью отозвался капитан, – но я и так сильно запаздываю. Я уйду с вечерним отливом.
– Этого вам никак нельзя делать, – решительно заявил агент. – С вами отправляется губернатор.
– Губернатор?
– Да. Он получил распоряжение от правительства немедленно вернуться. Быстроходное посыльное судно, доставившее депешу, ушло в Виргинию. Я сказал сэру Чарльзу, что вы приедете сюда до сезона дождей, и он ждал вас.
– Хорошенькое дело! – в растерянности воскликнул капитан. – Я простой моряк и плохо разбираюсь в губернаторах, баронетах и в их привычках. Мне ещё не доводилось калякать с такими персонами. Но я готов служить королю Георгу, и если губернатор хочет получить место на «Утренней звезде», то я доставлю его в Лондон и сделаю для него всё, что возможно. Он может устроиться в моей каюте. Вот что касается еды, то у нас шесть дней в неделю либо тушёная солонина с овощами и сухарями, либо смесь из рубленой солонины и маринованной сельди. Но если наш камбуз ему не годится, пусть он возьмёт с собой собственного повара.
– Да вы не беспокойтесь, капитан Скарроу, – прервал его агент, – сэр Чарльз сейчас плохо себя чувствует, он только что оправился от приступа лихорадки. Так что он, наверно, просидит в своей каюте почти всю дорогу. Доктор Лярусс уверяет, что наш губернатор отдал бы богу душу, если бы предстоящее повешение Шарки не вдохнуло в него новые силы. Но у него тяжёлый характер, и вы не должны обижаться на его резкости.
– Он может говорить всё, что ему вздумается, и делать что угодно. Пусть он только не суёт свой нос, когда я управляю судном, – ответил капитан. – Он – губернатор Сент-Китта, а я – губернатор «Утренней зари». И, с его разрешения, я ухожу с первым отливом. Я так же служу моему хозяину, как он – королю Георгу.
– Вряд ли он управится сегодня к вечеру. Ему необходимо привести в порядок кучу дел до отъезда.
– Тогда завтра с утренним отливом.
– Очень хорошо. Я пришлю