указал на штырь:
– Звучит ничуть не лучше. Чего можно опасаться настолько, чтобы пригвоздить себя к стене?
– Ногти! – внезапно оживился Вот и отодвинул Шейд в сторону.
Достав небольшой кинжал, он потыкал им кончики пальцев кастеляна, бледных, как и лицо, но с неестественно линялыми подушечками. Поковыряв под ногтем указательного пальца, Вот продемонстрировал друзьям разноцветный комочек.
– Что это? – спросила Шейд.
– Краска со штукатуркой.
Сатерленд резко оглянулся.
– Кастелян неделю провел в ротонде, – процитировал он отчет для Церкви – Намеревался восстановить фреску, что не входило в его обязанности.
– «Я наделал глупых ошибок», – закончила Шейд.
Любой демон принадлежит к определенному виду, и очень важно выяснить, к какому именно, чтобы ему противостоять. Чтобы знать, кто сумеет ему противостоять. Гордецы не совладают с Гордыней. Желание может незаметно прибрать к рукам жаждущих. Ярость поглотит тех, кто неосторожно раздул ее пламя. Когда дело касается демонов, ошибки могут быть разными, но у малочисленной роты был шанс избежать большинства из них.
Осторожно вынув штырь из предплечья кастеляна, Сатерленд уложил тело в конюшне и накрыл попоной. Вот наколдовал защиту, чтобы уберечь мертвеца от воздействия магии крови.
– Это и правда нужно? – спросила Шейд, надеясь на отрицательный ответ.
– Не повредит, – ответил Вот, что означало «еще как нужно».
Они направились обратно, минуя ворота, к западному двору на пригорке. По пути осмотрели прочие флигели. Все, как и конюшня, по-монашески чистое. Торговые прилавки стоят в ожидании товаров, которые не поступают. Спуск перед главным залом выглядит нехоженым, хотя некогда к порогу Инквизитора являлись тысячи людей. Таверна, отделанная древесиной, и кузница – совсем не такие, какими помнил их Сатерленд: слишком уж пусто внутри. Многие члены расформированной Инквизиции увезли с собой сувениры, не желая просто так покидать место, которое полностью изменило их жизнь. Оставшаяся мебель выставлена на всеобщее обозрение. Стулья не задвинуты под столы, но и не отодвинуты полностью, как если бы сидевшие на них вдруг встали и ушли. Стоят так, словно на них по-прежнему восседают невидимые командиры и, обернувшись, приветствуют гонцов. Но воссоздали эту сцену не ее бывшие участники, а нанятые смотрители.
– Других тел не вижу. Сколько пропало без вести? – спросил Сатерленд.
– Семеро из постоянного штата, – ответила Шейд, листая журнал дежурств. – И десять пришедших с продовольственным обозом.
– Среди них были опытные бойцы, – нахмурился Сатерленд. – Вот, что у тебя?
– Кастелян защищался от демона, однако тот до него добрался. У твари есть когти или клыки.
– Этого… мало. – Шейд прикусила губу: будучи бардом, она предпочитала знать о своих врагах больше необходимого.
Сатерленд осторожно осмотрел балконы главного здания и окна ротонды.
– Сколько у нас времени…
– …Пока он не доберется до нас? Трудно сказать.
– Вот,