хорошо хоть смогли успокоить его, вколов валиум, а то неизвестно чем бы все это еще закончилось.
– Но он же ваш пациент!
– Да их у меня пруд пруди и с каждым уж и так и этот распинаешься: «а как самочувствие, а не надо ли чего-нибудь?» Стараешься помочь. И что получаешь взамен? Безразличие и полное игнорирование. Им лишь бы только поиздеваться и прибавить лишних проблем. Этому, например, я старался объяснить, что жизнь не игрушка и нельзя к ней относиться так легкомысленно и так безудержно. А он, думаешь, что? даже не дослушал до конца, а впрочем, думаю, и вовсе не прислушивался к моим словам. Ну да, конечно, лучше придумывать невероятные басни и жить в своем собственном не поддающимся никакому влиянию мире, не обращая внимания ни на советы, ни на рекомендации – вот в чем смысл жизни таких, как он. А впрочем, и всех моих пациентов, все они психи и неврастеники!
Ханну озадачили и расстроили его слова, но она с заботой и вниманием произнесла:
– Смит, не воспринимайте все так близко к сердцу, думаю, вам просто нужно отдохнуть, расслабиться, слишком уж вас поглотила работа. А как же развлечения и личная жизнь?
Только этого опять не хватало, подумал Смит, делая вид, что не расслышал ее слова и, зарывшись взглядом в переданные ему бумаги, решил проигнорировать такой чрезмерный и беспардонный интерес к его персоне.
– Вы слышите меня, Смит? – спросила Ханна.
– А, да… Что? Ну, да. И он, желая сменить тему разговора, сказал:
– Я просто думаю, может, надо бы обратиться к этому Моргану, ну психиатру с визитки, будем надеяться, он сможет успокоить и вразумить этого пациента.
Девушку беспокоила судьба людей таких же, как она сама, и Ханна спросила:
– А если нет то, что тогда?
– Ну а если нет, то уж прости, придется обратиться за помощью в другое отделение, более компетентное в таких вопросах, выходящих за рамки здравого и разумного восприятия. Так что это его последний шанс опомниться и вести себя, как все нормальные и обычные люди.
Ответ хирурга и нежелание прислушиваться к ее словам вызвал у Ханны шквал негодования и тревоги за всех тех, кто страдает от психической неполноценности и за такое к ним негативное и недопонимающее отношение. Поэтому после этого разговора, Ханна выглядела поникшей и расстроенной, решила никогда уже больше не затрагивать тему такого рода. Она тихо удалившись, вернулась к своим делам, не вызвав у Смита своим внезапным уходом никаких чувств и эмоций.
10
Очнувшись, первое, что я увидел, было лицо Моргана, задумчивое и обеспокоенное. Он сидел, поникший, рядом с моей кроватью и видимо ждал моего пробуждения. Слабость и пульсирующая боль в ноге захватили в свой плен железной хваткой, попытка подняться, увы, не увенчалась успехом, и моя голова опять оказалась на подушке, которая словно магнит не давала возможности самостоятельно противостоять ее притяжению. Я находился в окружении идеально белого и мрачного бытия, терзаясь своей беспомощностью