отпусти, пожалуйста. Мне очень надо. Ну, очень. Понимаешь, у меня дома жена одна. Молоденькая совсем, неопытная. Как она там? Ночами думаю о ней, глаз не смыкаю.
Только зря он это сказал.
– Она, может, и неопытная. Но наберется еще, пока ты в плавании…
– Да уж, за молодыми женами нужен глаз да глаз! – начали подтрунивать над шкипером прислушившиеся к разговору моряки.
– Хайбул, тебе за тридцать. Все уже, состоявшийся настоящий мужик. Ты теперь должен, прежде всего, о деле думать, – стал его успокаивать Сидимер. – А жена что? На то она и жена, чтобы ждать мужа. Зато вот вернешься богатый, с большими деньгами, и заживете вы как в раю.
– Медовый месяц повторите после долгой разлуки! – басовито хохотнул шпикер другого судна.
– Вам все хиханьки да хаханьки. А у меня душа горит! – обиделся Хайбул, от волнения аж тряся курчавой головой.
– Все! – прервал перепалку Мамут. – Любого другого я мог бы и отпустить. Только не главного шкипера, пойми меня верно, дорогой Хайбул.
Через пару часов из Дербента вышел небольшой конный отряд в сопровождении местного проводника и по едва заметным тропам посреди горных теснин двинулся в северном направлении.
2
Ах, эта Аюна!
Какой отец возьмет с собой в дальние многомесячные поездки родную дочь, да еще такую молоденькую? Хотя полгода назад, конечно, никто не мог предположить, что она, эта поездка, окажется такой сложной. И какой отец отправит такую дочь в опасный путь, который неизвестно чем может закончиться? А вот Мамут и с собой ее взял в дальние края, и отправил в путь, который тоже наверняка окажется непростым. Так сложилось, что и тут, и там без нее никак.
А ей бы сейчас готовиться замуж. Дочь у Мамута выросла всем на зависть. Статная, пригожая, гибкая, как лоза. Только попробуй согнуть эту лозу! Это вряд ли получится даже у бывалых воинов, настолько хорошо обучили ее братья рукопашному бою. Девочка привязалась к ним с малых лет. Те тогда не посмели ей отказать, ибо случилось так, что они все трое в один несчастный день остались без матери. Морозной зимой поехала она однажды в деревню к сестре. Когда возвращалась, было уже темно. Вдруг откуда ни возьмись на ее лошадь напала стая волков. Бедное животное как-то сумело вырваться из оглоблей и было таково. А женщина осталась на санях одна… С той поры и живет Аюна мальчишеской жизнью. Теперь она состоит в группе таких же девочек-сорванцов, из которых готовят амазярок.
Еще Аюна умна не по годам. Особенно сильна в изучении языков – дал же Тура ей такие способности! Она еще девочкой слезно просила отца отправить ее учиться в мектебе, чтобы потом попасть в медресе. Но она всего лишь девочка… Правда, Мамут из рода суваро-болгар, который ислам не признавал и придерживался своей традиционной веры. Сам Мамут вынужден был принять ислам, иначе ему сложно было бы заниматься торговлей по-крупному. Принять-то принял, но в обыденной жизни его придерживался не очень, зато не забывал прежнюю веру, которую впитал с молоком матери. А она, их вера, не притесняла женщин.