издаваемых проверяемыми инструментами. Мистера Коннели не было видно на его привычном месте в начале класса. Моё настроение резко поднялось. Может, он ещё не успел прийти.
Я поспешила схватить свой кларнет.
Инструментальная комната была одним из моих любимых мест во всей школе. С задней ее стороны, обычно скрытая за грудой пультов, пряталась потайная дверь, доходившая мне только до колен – остатки того, что было построено ещё до тех времён, как мои родители пошли в эту среднюю школу. Она вела в цементную комнату размером с большую спальню, где раньше хранились школьный водонагреватель и топка, но теперь пустовавшую. Раньше кладовка была заперта, но теперь ее оставили открытой, и туда можно было прокрасться и что-нибудь вытворить. Некоторые ребята клялись, что они там курили, но я никогда не могла унюхать ничего подобного.
Мне нравилось там прятаться, потому что там было темно и тихо, как в склепе, особенно по сравнению с шумом основной комнаты, где сейчас настраивались трубы, стучали барабанные палочки, мальчики толкали друг друга, а девочки сплетничали и рассказывали истории. Кларнеты хранились в левом углу. Я открыла футляр, щелкнув замком, и стала там рыться, засовывая в рот язычок кларнета, чтобы смочить его, пока собирала инструмент. Я размышляла о банде из Миннеаполиса, крадущейся по Лилидейлу, когда голос из кладовки заставил меня вздрогнуть.
– Кэсси?
Я пискнула и подпрыгнула от неожиданности выше головы.
– Линн?
Она пряталась в слепой зоне между полками и потайной дверью. Увидев мою бывшую лучшую подругу, я заволновалась еще больше. Она выглядела ужасно – её лицо было пепельно-серым и всё в слезах. Когда мы с ней тусовались, то часто плакали вместе, но не так. Она выглядела испуганной. Мой живот скрутило ещё сильнее. Да у меня причёска не та, чтобы справляться сейчас с кризисом.
Она кивнула, и это меня ещё больше запутало. С чем она соглашалась? С тем, что была Линн?
– Что ты там делаешь? – спросила я, слыша отголоски грохота моего сердца. – Мы совсем скоро начнём играть.
Она нагнулась ко мне немного, все еще продолжая прятаться.
– Я не могу туда выйти.
Я оглянулась через плечо и посмотрела за дверь. Инструментальная комната находилась на одном уровне с верхним ярусом оркестровой комнаты, а это означало, что видеть её могли только барабанщики.
– Ты забыла свой инструмент?
Она покачала головой, как бы отвечая: «Нет, не в этом дело».
Я попыталась вспомнить, видела ли я её вообще сегодня. От следующей мысли у меня кровь застыла в жилах. Неужели Линн тоже изнасиловала банда из Миннеаполиса в эти выходные? Она подарила мне мою первую булавку «для подружек» ещё в четвертом классе. Мы никогда не ссорились из-за мальчиков. Когда ей понравился Ларри Уилкокс, я выбрала Эрика Эстрада. Она хотела Бо Дьюка? Мне было хорошо и с Люком. Мы поклялись быть друзьями навечно, вот только прошлой осенью она перестала звонить.
Мой голос звучал как наждачная бумага.
– Тебя