«наказанием» тётя подразумевала меня.
– Я возьму её с собой.
– Щас!
Даже автобус притих от тётиного крика и стал обычным автобусом. Кошка тряслась от усталости и перенапряжения, но продолжала петь. Значит, роды ещё продолжались. Наконец, появился пятый котёнок с яркими жёлто-коричневым пятнышками. Кошка не повернулась к нему и не облизала, она внимательно следила за движениями тётиных рук. Автобус в это время подъезжал к автовокзалу.
– Тебе напомнить, что благодаря мне, ты сама сейчас не в детдоме?
Автобус резко подскочил, тётя вскинула руки, чтобы удержаться на ногах, а кошка вскочила и зашипела. Она подумала, что тётя набрасывается. Добрые кошачьи глаза вмиг стали яростными, злыми, готовыми на всё ради котят. Тётя поостереглась её и закричала:
– Раз я тебе не нравлюсь, – вон! Иди, возвращайся в свой детдом! – её слова были обращены ко мне, но она смотрела на кошку.
Я больше всего боялась, что тётя сделает что-то с ней или котятами. Однажды я подслушала тётин разговор с подругой, которая подробно рассказала, как утопила котят, родившихся у её кошки. Тётя даже переспросила несколько раз, словно записывала кулинарный рецепт, который может пригодиться. Мне стало страшно. Казалось, она способна на всё, лишь бы избавиться от этой досадной неприятности. Водитель слегка притормозил, посмотрел в зеркало дальнего вида и спросил:
– Женщина, у вас всё в порядке?
Услышав его, я поняла, что ничего не случится, по крайней мере, здесь. Но на всякий случай, ближе придвинулась к коробке, склонилась над ней, обняла и сказала:
– Я никуда не пойду. Это – моя кошка, и котята тоже мои.
– Может, скажешь ещё, что ты их родила?
– Не скажу. Но теперь я за них отвечаю.
– Ответ неправильный! Это я за тебя отвечаю. Ты ешь на мои деньги, ты живёшь в моей квартире.
Это тупой спор, который я всегда проигрываю. Даже если скажу о пособии, которое она за меня получает, она начнёт перечислять, сколько денег, нервов и времени ей стоили мой компьютер, телефон, пальто и, прежде всего, я сама. Я чувствовала, как подо мной замерла целая вселенная в ожидании того, чем всё закончится.
– Тогда, вот что, – проговорила тётя тихо, оглядываясь на водителя, – иди и гуляй, милая! Вернёшься, когда вырастишь их, выкормишь, найдёшь им хозяев!
Тётя ринулась вместе с чемоданом к выходу, когда автобус остановился, а я поплелась следом с коробкой и рюкзаком, не понимая, что мне делать дальше. Чтобы попасть домой, нам нужно было проехать ещё несколько остановок на трамвае. Мы встали поодаль друг от друга. Тётя всем видом показывала, что меня нет. Я не чувствовала злость или обиду. Нежность к маленьким живым комочкам, страх за них, переполнили меня. Для других чувств места не осталось.
Скрипя и постукивая по рельсам, из-за угла выскочил трамвай. Я села на свободное сиденье, как тут же подбежала кондуктор. Я испугалась было, что денег на проезд у меня нет, но вспомнила, что осталась сдача от пятидесяти рублей и заплатила.
Осторожно