ларца – а эти дуры пусть убираются! Позволили себе пренебречь вниманием того, кто совсем скоро станет самым могущественным эльфом во всех Мирах!»
Анфиса и Джингл лежали ничком на холодном каменном полу.
Ведьма осмотрелась по сторонам. Она хорошо помнила комнату Ольги, в которой был Перекресток Миров. Помнила мягкий ворсистый ковёр на паркетном полу. Помнила, какой вид открывается из окна. Помнила звёздное небо, заглядывающее в комнату сквозь ветви платана. Помнила диван, на котором спала, когда выздоравливала от ран, полученных в бою с Охотником. Помнила кожаное кресло в углу и картину на стене.
Ничего этого не было и в помине! Крохотная комнатушка с маленьким окошком вверху, почти под самым потолком. Деревянный лежак у одной из стен, на котором грудилось какое-то тряпьё. Черное небо за окном без единой звёздочки.
Анфиса, протянув руку, потормошила эльфийку:
– Джингл, очнись!
Девочка приоткрыла глаза:
– Кто ты? – раздался испуганный голос эльфийки, – и кто такая Джингл?
Анфиса до боли закусила губу. Такого ужасного перехода между Мирами она не помнила. Заострять внимание эльфийки на деталях, которые, как поняла ведьма, стёрла девушка-Дракон, Анфиса не стала, а только уточнила:
– Ты помнишь, как тебя зовут?
– Нет, – покачала головой девочка, – а где мы?
– Хотелось бы мне знать, – пробормотала Анфиса, – и не только где мы, но и когда мы.
Глава восьмая
За окном послышался нарастающий с каждой минутой рёв.
В небе вспыхнули перекрещивающиеся белые столбы света.
Анфиса, заметив в углу комнатёнки колченогий табурет, подтащила его к окошку и попыталась выглянуть.
В черном небе, освещаемом только лучами непонятного происхождения, с диким рёвом неслись странные и страшные железные птицы. Оказавшись почти над самым домом, в который попали ведьма и эльфийка, птицы начали извергать из своего нутра продолговатые яйца.
Яйца лопались, едва долетев до земли.
Поверхность незнакомого Мира сотрясалась от их падения.
Джингл, испуганно сжавшаяся в углу, завизжала от ужаса.
В два прыжка Анфиса очутилась рядом с девочкой, прижала её к себе, зажав уши эльфийки руками.
«Птицы не могут нестись вечно! – думала ведьма, – даже такие! Рано или поздно это закончится, и я смогу выйти наружу и узнать где мы очутились».
Прошло немало времени, прежде чем «птицы», развернувшись, стали удаляться. Грохот, сопровождавший «птиц» все время, пока они кружили над домом, стал затихать, и вскоре исчез полностью.
«Странное место они выбрали для кладки, – подумала Анфиса, – и необычный способ! Ни одна нормальная птица не станет бросать своё яйцо на землю с воздуха! Это насколько нужно быть глупой, чтобы не понимать – яйцо, упавшее с такой высоты, разобьется!»
Анфиса перенесла Джингл на лежак в углу, укутала её в тряпье и начала укачивать, как маленького ребёнка. Вскоре, ведьма поняла, что эльфийка уснула. Спустя некоторое время задремала и сама Анфиса.
– Ну