в конце дня на нетронутых лыжных склонах. – Я… э-э-э… не знала, что ты куришь. – Она сглотнула и застенчиво сложила руки перед собой.
Ах. Поппи ведь тоже наблюдала за ним, не так ли?
Отношения с прислугой матери были под запретом с тех пор, как его брат впервые поцеловался со служанкой. У Рико тогда еще не появился шанс сделать это. Поппи привлекла его внимание своими ярко-рыжими волосами. Кудряшки выбились из пучка, в который она их собрала, дразня его фантазиями о том, как он освободит остальные и погрузит руки в эту кудрявую массу.
Все остальное в ней тоже было чертовски милым, хотя и немного худощавым и молодым. Может быть, это из-за отсутствия косметики. Эти женственные пухлые губы… Ее брови были такими светлыми, подбородок дерзким, а взгляд темно-карих глаз, уверенным и выразительным.
Нет, напомнил он себе. Он помолвлен.
Фаустина решительно и недвусмысленно разорвала их помолвку, несмотря на все усилия его матери уговорить ее вернуться на борт корабля.
Мать ушла на покой с мокрым компрессом на лбу и таблеткой от мигрени. Он пришел сюда, потому что не мог вернуться домой. Его дом обновлялся для его невесты, которая теперь отказывалась разделить с ним свою жизнь. Всю дорогу до дома брата, чтобы напиться в стельку, он чувствовал себя ненужным.
– Я не курю. – Рико уронил пустую пачку и взял свой стакан. – Я бунтовал около года, когда был подростком, но мне показалось, что это хороший повод поговорить с Эрнесто о футболе и других несущественных вещах. – Ему до смерти надоело болтать о свадьбах, долге и ожидаемом влиянии на семейное состояние.
Плечи Поппи смягчились, а золотисто-рыжие брови сочувственно изогнулись.
– Мне действительно очень жаль. – Ее голос звучал восхитительно искренне. – Я оставлю тебя наедине с собой…
– Погрязнуть в горе? Нет, спасибо. Я не хочу прогонять тебя, если у тебя перерыв.
– Нет, я закончила. Я знаю, что нам не положено срезать путь, чтобы добраться до раздевалки над гаражом, но я надеялась поймать Эрнесто. Иногда он меня подвозит.
– Ты американка? – спросил он.
Ее светло-рыжие ресницы удивленно дрогнули, выражение лица стало застенчивым. Такое поведение дразнило его, пробуждая внутреннего охотника. Этот изголодавшийся зверь был заперт в пещере последние шесть месяцев, но неожиданно оказался свободным от тяжелой цепи, которую он повесил себе на шею. Солнце светило ему прямо в глаза, ветер трепал его мех, и он ощущал запах страстной женщины.
– Канадка. Саскачеван. Маленький городок, где нет ничего, кроме полей и облаков. – Она покачала головой. – Вы никогда не слышали об этом месте.
– Как ты здесь оказалась?
– Я бы рассказала, но боюсь, вы умрете со скуки.
Красивая улыбка играла на губах Поппи, и мягкий румянец удовольствия горел на ее коже.
– Я пришел сюда покурить. Ясно, что у меня есть желание умереть.
– Хорошо, но останови меня, если почувствуешь головокружение.
«Определенно мне не будет скучно», – подумал