умудрилась сохранить девственность. Нофаро повезло выйти замуж за Дарея, надсмотрщика водоносов, который увез ее в Мегару.
По соседству с доматио Лаис и Гелиодоры жили Маура, Клития и Филлис.
Маленькая критянка Филлис была довольно добродушным созданием. Она неплохо относилась к Лаис и Гелиодоре, хотя в общих спорах всегда принимала сторону Мауры, которая подруг люто ненавидела, особенно Лаис. Рыжая Клития во всем вторила своей тайной любовнице – да, они с Маурой вовсю предавались лесбийским забавам, которые могли кому-то нравиться или нет, однако не были запрещены в школе, ибо гетеры должны были уметь удовлетворить любого, будь то мужчина или женщина. Некоторые наставницы даже порицали Гелиодору и Лаис за то, что они продолжают оставаться женщинами для мужчин, но подругам и в голову не приходило стать любовницами. Они очень любили друг друга, но начать лизаться и тереться друг о дружку – это казалось им немыслимым! Женские ласки внушали обеим истинное отвращение, которого они не пытались скрыть, за что Маура, истинная трибада[13], еще больше их ненавидела.
Если бывает любовь с первого взгляда, то бывает и ненависть с первого слова! Стоило Лаис и Мауре впервые друг друга увидеть, как они начали ссориться. Маура не упускала случая оскорбить Лаис, да и та не оставалась в долгу. А потом, как бы невзначай, поссорила Мауру с ее любовником, евнухом Хереей, за что удостоилась и его ненависти, которая чуть не погубила Лаис.
Маура презирала мужчин для женщин, однако преотлично дружила с мальчиками и эфебами[14], которые были предметами страсти кинедов, предпочитавших рассеивать свои плотские томления в мужском обществе. Она говорила, что эти мальчишки – ее лучшие друзья, они ей как братья.
– Мне всегда хотелось иметь братьев! – вздыхала Маура. – Но у моей матери больше не было детей. Я некоторых из этих мальчишк так и называю – братья, а они меня называют сестрой.
– Я тоже очень хотела брата, – вздохнула Гелиодора. – Но у моих родителей рождались только девочки.
– Будущие шлюхи! – хмыкнула Маура. – Вроде тебя.
– И вроде тебя, – спокойно ответила Гелиодора. – Но мне было бы необычайно тяжело узнать, что мой брат, окажись он у меня, отдается мужчине!
– Ты что, думаешь, мальчикам доставляет это удовольствие? – с презрением взглянула на нее Маура. – Они зарабатывают деньги, только и всего! Когда мне взбредало в голову с кем-нибудь из них поболтать, а их ждали любовники, я просто-напросто давала им деньги – и они забывали о любовниках. А мы превесело проводили время! За деньги они готовы сделать что угодно… Так же, впрочем, как любая шлюха.
Что и говорить, Маура не знала недостатка в деньгах. Мать внесла за нее богатый вступительный взнос в школу и постоянно присылала ей увесистые мешки с монетами, только бы дочь не возвращалась домой, в Фессалию. Маура, которая была порочна до кончиков ногтей, однажды, поссорившись с матерью, решила отомстить ей – и соблазнила не только своего отчима, но и его младшего брата.