Утром туда нужно будет ехать, некоторые вопросы решить.
– Понятно. От меня помощь какая-нибудь потребуется?
– Наверное, нет.
– Значит, предлагаю следующий план. Поскольку на церемонии прощания с твоим отцом мне присутствовать нежелательно…
– Почему? – не дала она мне закончить предложение.
– А ты подумай, какие мысли и домыслы могут появиться у друзей и родственников твоего отца, когда они увидят, что ты на похороны явилась в компании со старым мужиком, которого никто, кроме тебя не знает. Зачем тебе лишние проблемы в виде слухов и сплетен?
– Мне, в принципе, это до лампочки, но как хочешь, – ответила Ася, но я понял, что на самом деле мой довод ее убедил, просто открыто с ним согласиться было бы неприлично по отношению ко мне.
– Так вот, слушай дальше. Я завтра утром уеду домой, за день-два соберусь, кое-что доделаю – и махну в Спаси один на своей машине. Разведаю там обстановку, попытаюсь решить вопрос с жильем, а ты уже после приедешь. Ты машину водишь?
– Нет.
– Тогда тебе правильнее будет ехать в Борисов или в Крупки, решим, куда лучше, и там я тебя уже встречу. Как тебе такой план?
– Да, наверное, так и поступим.
– Ты вообще как? Не передумала? – решил я уточнить, услышав некоторую неуверенность в голосе Аси.
– Нет-нет-нет! Ни в коем случае! – ответила мне она, – Я уже не смогу от этой затеи отказаться, даже если захочу. Просто мне страшно. И я не совсем понимаю, что мы там хотим найти, с чего начинать, вообще…
– А я уже кое-что придумал…
И я ей поведал о своем открытии в отношении того, что первая смерть произошла ровно на сороковой день после поездки ее отца с другом на рыбалку в Спаси.
– В общем, – подытожил я, – нужно будет выяснить, что там случалось восемнадцатого июля. Могу предположить, что именно тогда произошла первая смерть, о которой мы не знаем. В этом случае, и жертв – состоявшихся и потенциальных – становится в сумме девять; если это не так, то, возможно, именно я девятый.
– Вряд ли, – задумчиво произнесла Ася.
– Не исключено. И вообще, я хоть в это все и не верю, но, наверное, нужно будет пообщаться с каким-нибудь знахарем или хотя бы попом. В общем, с человеком сведущем. Я совсем от этого далек.
– Я тоже.
– А кто ты, кстати, по вероисповеданию, если не секрет? – решил я поинтересоваться.
– Никто. Атеистка. Меня родители даже не крестили.
– И меня, – доложил я, потом добавил: – Бабушка хотела крестить, когда мне уже семнадцать лет было – я наотрез отказался…
Когда она приблизилась ко мне, подавая завтрак, я почувствовал еле уловимый запах спиртного.
«Ах вот откуда у нее этот румянец!» – воскликнул я мысленно. Резко встал, подошел к холодильнику, открыл его. Подозрение подтвердилось: водки стало незначительно, но меньше; однозначно меньше – у меня в этом плане глаз наметан.
– Ася, – с укором обратился я к ней, – Ну зачем ты это? Этим проблемы не решаются…
– Я знаю, прости, – виновато проговорила она,