летят на огонь, и лягушку, которая закончила свои дни, неосторожно выскочив под колеса проезжающей машины. А Сеня прочитает Лизе стихи, выученные тайком. Они будут ужинать исключительно при свечах, которые создают неповторимую романтическую атмосферу, и гулять по таинственным тенистым тропинкам, взявшись за руки, и сидеть на берегу в сумерках, а желтая луна, похожая на огромный лимон, будет отражаться в темной воде озера.
Они наговорятся всласть, надышатся друг на друга, а потом станут целоваться, и Лизины волосы будут пахнуть речными цветами, а Сенины руки будут сильными, но нежными…
В первый же вечер Сеня и Лиза отправились на романтическую прогулку. Ноги сами привели их на берег озера – подальше от шумных многолюдных компаний, яркого света и громкой современной музыки. Они уселись на деревянные мосточки и застыли, глядя как пробегает по воде легкая рябь.
– Ты слышишь, Сенечка, как чудесно поет соловей? – проговорила Лиза, положив голову на плечо своего возлюбленного.
– Слышу, Лизонька! – ответил тот с придыханием. – А слышишь ли ты, Лизонька, как громко бьется мое сердце?
– Слышу, Сенечка!
– А знаешь ли ты, Лизонька, отчего оно так громко бьется?
– Нет, отчего же? – И Лиза в ожидании ответа подняла на него свои затуманенные глаза.
– От любви, Лизонька! – проговорил Сеня с глубоким чувством.
– Я так счастлива… – прошептала Лиза. – У нас с тобой впереди еще целых три дня, три дня полного, ничем не омраченного счастья! Как же я благодарна судьбе за него!
– А знаешь, Лизонька, о ком я сейчас думаю? Я думаю о нем, о твоем муже, о том грубом и жестоком человеке, который ничуть не ценит сокровище, которое ему досталось! Бедная, бедная Лиза!
– Не говори о грустном… – вздохнула его спутница. – Ты же помнишь, как печально оборвалась жизнь бедной Лизы! Она потеряла свою любовь и бросилась в озеро… Наверное, такое же, как это!
– Ах, дорогая моя! – умилился Сеня. – Как чудесно, что у нас с тобой столько общих интересов! Я могу поговорить с тобой обо всем… о литературе, о музыке, о театре… не то что с этой грубой, ограниченной женщиной, с моей женой! Ее ничто не интересует, кроме еды и домашнего хозяйства! Имя бедной Лизы для нее – пустой звук!
– Или Офелии… – подхватила Лиза. – Помнишь, как она лежала в воде, увитая цветами?
– Помню ли я?! – воскликнул Сеня с глубоким чувством. – Конечно, я помню! Офелия, о, нимфа!
– Офелия… – повторила Лиза странным тоном и уставилась на что-то поверх Сениного плеча.
– Офелия, о нимфа, помяни мои грехи в своих молитвах… – продекламировал Сеня по инерции, не заметив странного тона возлюбленной.
– Офелия… она там, в воде! – испуганно проговорила Лиза, вцепившись в локоть своего спутника.
– Что ты, Лизонька! – Сеня удивленно покосился на нее. – Тебе, должно быть, показалось!
– Да вон же она, вон…
Лиза показала на темную воду возле мостков. Сквозь нее действительно