ним только лишь потому, что тот мог куда-нибудь вляпаться и подвести тем самым весь взвод.
– Вставай, – негромко произнес разведчик, легко пиная носком валенка под зад сидящего под деревом на снегу Козлова, – и приходи в себя, пока лейтенант тебя не увидел.
Тот произнес что-то невнятное в ответ и совсем уронил голову на грудь, сморенный не то порцией самогона, не то смертельной усталостью, свалившейся на него и на всех остальных за время марша.
– Да оставь ты его! – услышал Егор за спиной голос сержанта. – Пусть подремлет. Лейтенанту еще минут десять не до нас будет. Все возле гаубицы трется.
Не сговариваясь, они оба встали так, что взгляды их оказались направленными туда, где, по прикидкам Егора, всего в нескольких километрах от этого места должна была располагаться его родная деревня, когда-то варварски сожженная отступающими фашистами.
Это случилось ровно год назад. Контрнаступление Красной армии под Москвой сделало свое дело. Гитлеровцы не выдержали и отошли, оставив после себя выжженную землю и безжизненные, почти безлюдные просторы. Деревня Егора, как и все окрестные селения, пылала, объятая огнем. Жители спасались как могли, убегая, как правило, в ближайший лес с теми вещами, что успевали схватить перед тем, как выбраться из поглощаемого жарким пламенем собственного дома.
Семье Щукиных тогда повезло. Они смогли добраться до укрытия благодаря отцу Егора, а потом, скитаясь несколько дней на лютом морозе, унесшем немало жизней их односельчан, добрались до первого освобожденного Красной армией поселка. Там их как беженцев отправили в одну из деревень, расположенных в ближайшем тылу, а Егора почти сразу призвали, поставив под ружье и начав делать из него солдата для отправки на передовую.
– Как думаешь, нас для чего-то серьезного готовили? Пушки новые, доукомплектовали почти до штата, переодели, вооружили, – неожиданно спросил его командир отделения.
Разведчик не сразу ответил. В его голове стали выстраиваться параллели между событиями, уже произошедшими в его жизни, и тем, что переживал он сейчас. Еще в феврале, после более чем месяца пребывания в запасном полку, он также участвовал в ночном пешем марше к передовой. Рядом с ним тоже шел боец по фамилии Козлов. Также была зима, валил снег, была метель. И шли они в том же направлении, только свернули в другом месте и проследовали дальше. За спиной также была надоевшая своим весом винтовка, на ногах валенки, а за спиной вещмешок. От сравнений, где все былое очень походило на сегодняшний день, Егору стало не по себе. По его телу пробежал легкий холодок. Он вспомнил, как плохо кончился для него тот марш и весь тот день. Его первый день на фронте.
Передовая, атака солдатской цепью, грохот вражеских пулеметов, гибель товарищей, полная неразбериха первого боя, последний хриплый крик умирающего взводного, ранение в бедро. А потом долгое томительное ожидание спасительной темноты, когда можно будет попробовать отойти к собственным