мафиозо международного масштаба мелкий, седой, ушастый пожилой еврей никак не тянул.
Мы представились: «от Теодора Парфеновича». Расшаркались. Поулыбались. И я почти застенчиво, как боевой бультерьер, которого хозяева заставили подавать гостям лапу, произнес:
– Хотели бы обсудить сугубо приватный вопрос.
– Буду счастлив, – Штильмарк поднялся и сделал приглашающий жест.
Мы проследовали за стойку. Дверь оттуда вела в короткий коридорчик. Еще одна дверь, массивная, металлическая – и мы в кабинете, заваленном иконами, серебряной посудой, самоварами. Там мы с любезного позволения хозяина расположились на резных скрипучих стульях вокруг огромного стола на ножках со львами.
– Насколько я понял, вам нужно живописное полотно известного мастера для высокого представительства, – Штильмарк закатил глаза к потолку, так что можно было подумать, картина нам нужна для Международной космической станции.
– Не совсем так, – возразил я.
– И что же тогда вас привело ко мне? – Штильмарк слегка насторожился.
– Аукцион.
– Я не занимаюсь аукционами, – назидательно произнес антикварщик.
– Черный аукцион, Арон Абрамович. Черный, как жизнь бедного еврея среди жестоких гоев.
Глаза Штильмарка зло и вместе с тем лукаво заблестели.
– Но это вы явно не по адресу, уважаемые господа… – начал, было, он.
А я уже включил глушилку в портфеле, который принес с собой. Ни видеозаписи, ни сотовая связь, ни сигналы охранной сигнализации из этой комнаты теперь не пробьются. Но на самый крайний случай снаружи нас прикрывают ребята Лешего.
– Придется вам поработать на нас, Арон Абрамович. Отказы не принимаются, – почти ласково произнес я.
– Я был бы признателен, если бы вы сами покинули мое заведение. И мне не пришлось бы прибегать к помощи милиции, – его рука потянулась под крышку стола – там у него сто процентов кнопка тревожного вызова вневедомственной охраны.
– Не старайтесь, – охладил я его порыв. – Не сработает.
– О чем вы, молодой человек… – начал было Штильмарк.
Но я с ним дискуссию закончил. Резко рванулся вперед и ударил пальцами в точку у шеи. Антикварщик обмяк на своем старинном стуле. Я придержал его, чтобы он ненароком не загремел на пол.
Эскулап действовал деловито и собранно. Он вынул из сумки инъектор. Опустошил его в предплечье Штильмарка.
И началась авральная работа. Действовали мы крайне грубо и максимально эффективно, как кувалдой взламывая сознание пациента. Дорого обойдутся эти процедуры здоровью антикварщика, но это неважно. Криминалитет он и есть криминалитет. Нечего грязных барыг и мафиозо жалеть. Сейчас важно одно – добиться его полного подчинения.
Накачали мы Штильмарка убойным коктейлем психотропных веществ. Ввели в транс. И Эскулап жестко вбил в сознание клиента крепкий, прямо стальной ментальный блок.
Где-то минут через сорок клиент был в ясном сознании и под